Мордехай Рихлер - Всадник с улицы Сент-Урбан

Мистер Паунд приостановился, чтобы оглядеть присяжных поверх бифокальных очков.

— Когда они с мисс Лёбнер вошли, Штейновой супруги (в кавычках), естественно, дома не было, однако он заверил девушку в том, что та вскоре к ним присоединится. А пока предложил коктейль и то, что она поначалу приняла за сигарету, но на самом деле это был наркотик. Он показал ей сценарий, отдельные листы которого я вам зачитывал. Девушка воспротивилась, говоря, что не может произносить слова роли, которая потребует от нее предстать в одном лифчике, поясе с чулками и сапожках. Штейн уговаривал. Читайте так, раздеваться не обязательно, — сказал он.

Однако твердость мисс Лёбнер, — продолжал объяснять мистер Паунд, — оказалась подорвана алкоголем и наркотиком, так что вскоре она уже читала Штейну роль, одетая лишь в трусики и лифчик.

Но даже и при этом, — сказал мистер Паунд, — она бы не пошла ни на что большее и, когда он стал физически ее домогаться, оказала сопротивление. Пригрозила, что будет звать на помощь. Тогда он поставил на проигрыватель пластинку Фрэнка Заппы «Под пьяным соусом» и включил звук на полную громкость. Выражение лица Штейна стало зловещим. В руках появился жокейский хлыст. Он предупредил мисс Лёбнер, что, если отхлестать ее мокрым полотенцем, следов на теле не останется. Вдруг выяснилось, что ее одежду он спрятал. Но и тогда, несмотря на испуг и воздействие наркотика, она продолжала отвергать попытки Штейна совершить с нею половое сношение. Она сопротивлялась так, как только могла в создавшихся обстоятельствах, что полностью подтверждено ее медицинским освидетельствованием. Добившись желаемого, Штейн, казалось бы, успокоился. Она надеялась, что он уснет и она сможет отыскать одежду и сбежать. Но тут, к вящему ее ужасу — вообразите! — является Херш, и прерванные было игрища принимают еще более неприятный оборот.

Игрища эти мистер Паунд живописал во всей красе, обратив внимание присяжных на тот факт, что человек, который держит дома седло и хлыст, наездником никогда не был. Он сообщил, что Херш, схватив мисс Лёбнер за волосы, насильно втиснул эрегированный пенис ей в рот и туда эякулировал. А Штейн, которого присутствие Херша еще больше распалило, подвигнутый к дальнейшей эскалации извращений, проник в тело мисс Лёбнер per anum [353] Через задний проход ( лат. ). .

Преступниками этих мерзавцев делает уже одно то, — заключил он, на миг дав волю чувствам, — что мисс Лёбнер заставили сопровождать Штейна в чей-то дом, соблазнив участием в кинопроизводстве. Какая наивность, скажете вы. Да, но такая мечта характерна для многих привлекательных молодых девушек. И уж конечно, мисс Лёбнер шла в этот дом со Штейном не затем, чтобы ее избили, изнасиловали, а напоследок, грубо говоря, употребили через зад, да еще и держали потом взаперти до пяти утра. И кто? Двое мужчин, каждый из которых по возрасту годится ей чуть ли не в отцы.

Первым свидетелем, приглашенным стороной обвинения, был милейший, дружелюбнейший инспектор Мэллори.

— Что, — спросил его мистер Генри Фрейзер, — сказал вам Херш, когда вы сообщили, что ему предъявят обвинение в пособничестве и не-пресечении содомии?

— Он сказал: «И сколько мне за это светит?» Я ответил, что от семи до пожизненного.

— А на это он что сказал?

— Сказал, что раньше ему казалось, будто британский закон превыше всего ставит материальные ценности, и в подтверждение привел великое ограбление поезда [354] 8 августа 1963 г. пятнадцать бандитов ограбили почтовый поезд, шедший из Глазго в Лондон, забрав добычи на семь миллионов долларов. , за которое участники получили по тридцать лет, но теперь, дескать, выходит так, что на всем этом острове нет ценности дороже, чем задница мисс Лёбнер.

Мало-помалу дошли до второго визита Мэллори в дом Херша.

— Вы тему каннабиса в разговоре затрагивали? — задал вопрос мистер Фрейзер.

— Да.

— И что он сказал?

— Я спросил его, не считает ли он, что этот наркотик следует легализовать. Он сказал да, и чем скорее, тем лучше.

В ходе перекрестного допроса мистер Харрингтон спросил:

— Вы нашли в доме Херша наркотик?

— Нашли — в окурках трех самокруток.

— В ходе обыска находили ли вы каннабис либо следы этого наркотика в ящиках стола, на полках или где-нибудь еще?

— Нет.

— Не может ли быть так, что найденные вами окурки остались от сигарет, принесенных в дом самой мисс Лёбнер?

— Да. Такое возможно.

Затем сэр Лайонель Уоткинс с нарочито скучающим видом задал вопрос, который должен был сразить инспектора Мэллори наповал.