Вильям Козлов - Жало Скорпиона

— Так стоило ли Хрущу корчить из себя влюбленного и два месяца ухаживать за ней? Это бывший слюнтяй босс в отношении женщин всегда допускал слабину. Это свойственно мужикам со скромными мужскими достоинствами...

— Черт с тобой! — полностью признав свое поражение, хрипловато произнесла Светлана, доставая из кожаной сумочки фирменные сигареты и закуривая от позолоченной зажигалки «Ронсон». Что ты еще хочешь, босс? — Она все-таки не удержалась и в последнее слово «босс» вложила долю презрения. Она отлично знала, чего он хочет, но того, что дальше произошло, уж никак не ожидала...

— Я же говорил — тебя хочу, красотка, — буркнул он. Подошел к двери, задвинул до отказа желтую задвижку, вернулся к ней и, схватив за ноги в кожаных сапожках, навзничь опрокинул на охнувший диван. В мгновение ока сорвал с нее юбку, серебристые лосины, белые шелковые трусики.

— До вечера не мог подождать, — понизив голос, сказала она. — Сегодня я бы тебе открыла дверь... Миша, тут неудобно!

— Мы же не в подъезде? — ухмыльнулся он, спуская брюки. — Сюда никто носа не сунет.

Раздвинул ее белые длинные ноги, похотливо провел по пушистому темному треугольнику ладонью и, зарычав медведем, навалился на нее...

Понимая, что Ломов совсем другой человек, чем ее покойный супруг, способный в ее объятиях размягчаться, Светлана, отвечая телодвижениями на его натиск, все же провела разведку:

— Машину вернешь, Миша? И охранника Валю Чернова? И больше не будешь давить на меня?

— Мать твою! — просипел побагровевший Хрущ, с трудом войдя в нее. — Теперь я понимаю, почему по тебе с ума сходил этот баран Яшка. Мышиный глаз!

— Это еще цветочки, Миша, — улыбнулась она, выгибаясь под ним коромыслом. Удивительно было, как такая изящная, худощавая женщина легко подкидывает его тушу. — Ягодки будут потом, если ты... будешь любить меня-а-а!

Но он уже ничего не слышал и не видел: на него накатилось такое неземное блаженство, которого он еще в своей жизни не испытывал! Он чувствовал ее всю и себя всего в ней. Ее расширившиеся и загоревшиеся бесовским огнем кошачьи глаза заслонили весь мир, пунцовый маленький рот с острыми белыми зубами то приближался, то удалялся от его лица. Красный треугольный язычок заползал в рот, ноздри, уши. Он уже не рычал, а протяжно стонал от неизбывного блаженства.

— Я буду с тобой, Миша, — после того как он, обессиленный, отвалился сначала на край кожаного дивана, а потом мешком сполз на ковер, прошептала она. — Обещай мне, что я буду по-прежнему жить так, как жила! И Бога ради, никогда не наезжай на меня!

И счастливый, будто плавающий в нирване, новый генеральный АО «Светлана» сказал:

— Ты первая баба, которая такое со мной сотворила, Светланка! Я будто в раю побывал...

— Про рай забудь, Миша, — лежа полуобнаженной на прохладном диване, с грустью произнесла она. — Нам всем гореть в аду... Разве о такой… диванной любви я мечтала в школе?

— В школе ты зажималась с прыщавыми мальчиками в темных углах и подъездах и давала себя щупать во всех местах, — ухмыльнулся Хрущ.

— Ошибаешься, бандит, — беззлобно ответила она. — В школе я была романтической девчонкой, читала в «Войне и мире» про первый бал Наташи Ростовой, была влюблена в киноартиста Бельмондо и мечтала стать кинозвездой. Но ты не ответил на мой вопрос, Хрущ, — перебила она. И в голосе ее прозвучали жесткие нотки. Белые длинные ноги упирались в округлый валик дивана, и все ее прелести были как на ладони. Ему захотелось встать с пола, задрать ей тонкий серый свитер на голову и пощупать небольшие соблазнительные груди. Впопыхах он не сообразил обнажить и их. Но слабость еще не отпустила, и он валялся на ковре, таращась на белый потолок.

— О чем ты? — спросил он. Он и впрямь забыл, что она там болтала, пока он был на ней.

Буду ли я жить так, как жила прежде? Ты знаешь, что Яша ни в чем меня не стеснял? Вернешь ли ты мне «Мерседес», охранника? Думаешь, мало среди вашего брата охотников поиметь меня?

— Не сепети, Светланка, не гони мыльную пену, — посерьезнев, сказал он. — Иметь тебя с сегодняшнего дня буду только я. И глядеть на сторону не советую... А все твои игрушки будут при тебе, в том числе и охранник Черныш... — Он резко сел, пригладил ладонью волосы, бросил на нее подозрительный взгляд. — Погоди... Что ты все базланишь про своего охранника? Уж, часом, не завела ли с ним шуры-муры?

— Яша часто рассказывал приятелям один анекдот: одного аристократа спросили, любит ли он целочек? И тот ответил: я люблю хорошее вино, а бутылки пусть открывают лакеи...