Андрей Скубиц - Легко

Пауза. Спокойно. Нужна пауза.

Когда я заглядываю в машину не нагибаясь, только через переднее окно, мне кажется, со стороны водителя чего-то не хватает.

Конечно, понятно же, там опять что-то стащили.

Мне уже все равно.

Пусть Шулич этим занимается. Он со своим утверждением «на машине еще можно ехать». Пусть он сам разбирается, что не так. Ему даже в голову не приходит контролировать машину! Я должен это делать. Хотелось бы мне видеть, как он собирается вести машину по Кочевскому Рогу без аккумулятора, без дверей и без руля: если у него это получится, тогда сам Франц Шаркези может выдать ему диплом о вождении по-мужски. А тормозить так, ногой по земле. Меня не волнует. Ничто меня не волнует, машина и так уже никуда не едет, что бы ни случилось. Нужно найти другой вариант.

Ни на что не похоже. Все почему-то рушится. Здесь мне лучше бы вообще замолчать, по-любому не имеет смысла. Русские. Из России. Пришли и заселились в наши лучшие сказки. Сначала делать массажи, а потом нас просто избивать. Где она нашла этих русских! Всегда кто-то другой, одни преступники вокруг! А мы по-прежнему там, где мы есть.

Когда я обернулся в сторону огня, Агата уже вернулась на свое старое место рядом с ребенком, который улыбается ей. Там, где она недавно сидела на корточках, осталась только кучка детских салфеток. Вероятно, было очень приятно и освежающе, ее задница должна издавать такой чудесный аромат, как никогда ранее. От этих шикарных современных салфеток из соцприюта, то есть казармы, по ее мнению, совершенно неподходящей для жизни. Откуда она всеми возможными способами хочет сбежать. Просто удивительно, какие у них умные дети, ко всему привычны.

Плевать мне на этих цыган. Она хочет в дом матери и ребенка. Пожалуйста, счастливого пути, руль вы уже украли, давайте, дальше разгребайте сами.

Когда я снова подошел к огню, меня зашатало, как будто пьяного, приступ легкого головокружения, хотя я и не ел бурека; просто качает. Хорошо было бы что-нибудь выпить. В горле пересохло, жажда страшная.

Я сажусь.

Я:Слушай, Агата, раз уж нам нечего делать и мы никуда не едем, можно тебя кое-что спросить?

Агата аж вздрогнула. Ну, раз уж мы начали игру, давай до конца.

Я:Ты понимаешь, почему жители деревни вас не любили? Почему они так вас ненавидели, что пришли прогнать вас, стереть с вашей земли? Без следа?

Агата смотрит на меня. Ничего не поделаешь, смотреть всякий умеет.

Нет, не полностью ты ответила на мой вопрос, Агата, ответ неверный. Техника диалога по методу Сократа. Что-то должно случиться. Что-то должно будет случиться, чтобы ты что-то поняла. Не просто так сидеть здесь. Будет ли какая-нибудь реакция? Услышим что-то новое?

Я хочу только того, чтобы что-нибудь случилось. Чтобы что-нибудь произошло. Пусть вернется Презель. Пусть на нас нападут орды преступников из леса. Пусть появится Марьян Ерман [27] Словенский журналист, комментатор событий черной хроники (драк и проч.). . Пусть придет мисс Худолин. Я просто хочу, чтобы что-нибудь наконец случилось. Не можем же мы вечно сидеть на этом холме, далеко от своей кровати, с неработающим телефоном.

Я:Что сделали бы со мной твои братья, как ты думаешь?

Шулич встает. Ему не удается скрыть выражения скуки; похоже, ему тоже не терпится прогуляться. Может, он хочет пройтись до машины? Может, пора уже посмотреть, в каком состоянии транспортное средство? Так, на всякий случай, ради спортивного интереса? Интересует ли его хоть что-нибудь?

Разбили бы мне братья Шаркези череп? Мой прекрасный череп? Ладно, не самый красивый, но я к нему привык, другого нет, я не хотел бы, чтобы его раскроил кто-то, кому русские сделали массаж.

А здесь еще есть кто-нибудь?

Шулич неожиданно нагибается, берет ребенка, лежащего рядом с Агатой, под мышки. Младенец удивленно уставился на него — кажется, что этого жеста ему очень не хватало; не морщится, не кричит. Все обиды забыты. Шулич поднимает ребенка на руки. Агата вздрагивает — похоже, в ней заговорил инстинкт, — хочет вскочить, но сдерживает себя. Шулич укладывает ребенка, тот удобно разместился у него в объятиях. Похоже, Шулич ничего плохого ребенку делать не собирается. Агата расслабилась, смотрит ему в лицо. Как-то уж больно восхищенно.

Она мне ответит? Или уже начала меня игнорировать?

Агата:Ты его хочешь покормить грудью?

Шулич слегка покачивает ребенка, смотрит ему в лицо. Кажется, маленький Тоне очень даже доволен, улыбается Шуличу, даже поднимает ручки, желая обнять его за щеки.