Мануэль Пуиг - Предательство Риты Хейворт

— Дальше курятника никуда не смей ходить в этом фартуке.

— Пап, накрывай на стол, а то я очень устала.

— Сколько уже из Италии не пишут?

— Вчера было письмо от Миты, и все. Надо бы сфотографировать дом и послать им в Италию.

— Что это Клара в пакете унесла?

— Черствый хлеб на сухари.

— Ты не послала в Италию ни одного снимка с домом? Пошли, они всегда ждут от нас новостей.

— Я им напишу, хоть они и не писали.

— Вот скосят клевер и напишут.

— Мита пишет, что с ужасом ждет начала весны, тогда у них в Вальехосе самый ветер с пылью поднимается.

— Адела, напиши сестре, она всегда ждет писем, вы не знаете, каково жить вдали от родных.

— А что писать?

— Не пиши, что я ходил на улицу в сером фартуке. Скажи, чтобы приезжала скорее, а то нам не терпится поглядеть на малыша.

— И Берто большой привет.

— Напиши, что если они переберутся в Ла-Плату, то смогут жить у нас, дом большой, всем места хватит. Надо будет подыскать приличную службу для Берто.

— Не выдумывай, папа. Он же тебе сказал, что не собирается на службу.

— Напиши, что видела Софию Кабалус, скажи неправду.

— Я все думаю ей позвонить, а потом забываю. Позвоню завтра с работы.

— Напиши, будто София Кабалус тебе сказала, что отец может устроить Миту на факультете, ассистенткой у какого-нибудь профессора.

— Виолета не рассказывала новых сплетен?

— Нынче ей вздумалось про Миту говорить, мол, зачем она столько надрывалась и учила аптекарское дело, которое ей не нравится, если потом вышла замуж и не собирается больше этим заниматься.

— Напишу Мите, что если она приедет в Ла-Плату да еще устроится в университет, то сможет поступить на факультет филологии, как ей хотелось.

— Хватит учиться, сколько можно?

— Папа, не ешь больше, а то лопнешь.

— Ты не давай Кларе много черствого хлеба, а то не останется курам.

— Я целую банку сухарей истолкла на шницеля, так что весь лишний хлеб можешь отдать курам.

— Ты вот жалуешься, что нет хлеба, а сам столько его съедаешь, что даже не знаю, как в тебя влезает.

— Где идет фильм Карлоса Палау?

— Премьера в «Селекте».

— После схожу, когда будет дешевле.

— На снимке в газете он — вылитый Берто.

— Нынче Виолета без конца ругала Миту за то, что она на кино помешалась.

— Похоже, Виолета написала Мите, а та ей не ответила. Вот она на Миту и взъелась.

— Мита в последнем письме приписала: «это письмо предназначено и для Виолеты».

— Виолета хотела для себя отдельного письма.

— Что с этим кино у Миты просто мания какая-то и что у нее вечно всякие причуды, вот она и вышла за Берто, который похож на киноартиста.

— Поешь, а то заболеешь.

— Я так устала, что есть не хочется. У меня сегодня упали очки, я чуть не умерла со страху.

— Где?

— На улице. Разбились бы опять, я бы, наверное, не пережила.

— Когда тебе снова к окулисту?

— Жаль глаза в кино портить, а то бы пошла на Карлоса Палау.

— В профиль он особенно похож на Берто.

— Если бы Мита устроилась на факультете, мы бы с ней могли встречаться после работы. Я каждый раз иду мимо библиотеки и вспоминаю Миту.

— Подумать только: уйму часов просидит за учебниками, а потом еще бежит туда с Софией.

— И снова за книги, у Миты железное зрение.

— Всё романы читали.

— Всегда вижу в окнах одни и те же лица, в этой библиотеке так темно. Эти жалкие лампочки свисают с потолка, черные от грязи, на них стеклянные абажуры из белого стекла, точно тюлевая юбочка, и все черные от копоти. Тряпкой со скипидаром можно в одну минуту отмыть и лампочки, и абажур — было бы светлее в этой библиотеке.

— Думают, раз мы служанки, то можно под юбку лезть и делать что угодно.

— Я не служанка, я Тото нянчу, и все.

— Это пока ты маленькая, потом в служанки пойдешь.

— Не говори так громко, а то малыш проснется.

— Только вечером никогда не возвращайся домой одна по земляным улицам.

— Санитарки из больницы, которые до ночи работают, все живут на земляных улицах, и все равно одни ходят.

— Санитарки все распутные.

— У них одна незамужняя родила.

— Ты гляди в оба, а то увидят, что ты служанка, и положат на тебя глаз, хоть тебе всего двенадцать. Возьмет и попортит тебя какой-нибудь из местной шпаны.

— У них зубы желтые от соленой воды.

— Они на тебя точно глаз положили.

— На тебя саму глаз положили.

— Ты поосторожнее, а то они знают, что твоя сестра ребенка прижила и отец ее из дому выгнал.