Улья Нова - У нас будет ребёнок! (сборник)

А я тут на вершине своего могущества, на пике своих достижений, в квартире самой красивой девушки. И эта квартира наводит на меня жутчайшую тоску. А что дальше? Семья, бесконечная борьба за выживание и ее любовь, тихие семейные вечера в осадном положении… Ведь такую женщину мало завоевать, ее еще нужно удержать. Вот она полусидит-полулежит на паркетном полу, раскинув ноги и руки в стороны и закрыв глаза. Постепенно отключаясь.

И эта тоска, и тишина, и пустота от того, что я попытался занять не принадлежащее мне место чужого мужчины – сводили с ума. Маленькие машины, маленькие выживающие людишки, троллейбусы и автобусы, в которых ездят неудачники, – и те крошечные.

А пока чайник закипал, то нашептывая себе под нос невнятные фразы, то насвистывая полузнакомую мелодию французских добровольцев, соревнуясь с радио, я думал, что прекрасно понимаю ее мужа.

– А где ты спишь? – собрался я с мыслями. Надо что-то делать. Иначе она вырубится прямо сейчас. Еще секунда, и ее не будет рядом.

– Пока на полу, – открыла она глаза. – Хотя сейчас еще довольно холодно.

– Холодно, не то слово.

– Мы не успели собрать мебель из «ИКЕИ», – странно она говорила о себе «мы», будто еще жила с мужем и представляла здесь их совместные интересы. – Видел, коробки свалены в прихожей и общем коридоре?

– Если хочешь, – предложил я больше себе, чем ей, – могу собрать тебе кровать.

– А ты справишься? – с недоверием посмотрела она.

– Еще бы, – ухмыльнулся я. – Мебель собрать – не проблема. Тем более если есть инструкция и шестигранный икеевский ключ.

Не знаю, какая муха меня укусила, но я распаковал склеенные скотчем коробки и разложил на полу части, словно это детали гигантского конструктора Лего, кровати. Привинтил к передней спинке боковины, стал укреплять лаги. И только тут до меня дошло, что кровать слишком маленькая, слишком короткая, что это детская кроватка с балдахином и высокими резными ажурными спинками.

– Ты что – ждешь ребенка? – повернулся я к почти засыпающей Лизе.

– Да, уже семь недель нам, – промурлыкала она сквозь сон, – собиралась сказать мужу, но не было возможности.

– Вот это поворот, – присвистнул я, затягивая гайку, – и что же теперь делать?

– Ты можешь делать что угодно, а мне нужно срочно немного поспать, – Лиза не выдержала и полностью сползла по стенке на пол. Уперев затылок в стену, она накрывала ноги кончиком пальто. – Не знаю, как ты, а я очень устала.

И тут я не выдержал и лег на пол рядом с ней, обнимая сначала за плечи, потом нежно за живот. Вдыхая аромат копны пышных волос.

– Тебе опасно здесь так лежать, дуреха, – шепнул я, – ты замерзнешь.

Но она уже не реагировала на мои слова. После двух суток без сна по ресторанам контролировать силы нелегко.

Я снял с себя куртку и накрыл ее. Принес еще каких-то вещей из гардероба и снова накрыл ее. Сам сел рядом, прижавшись к стене. Будильник, круглые часы на полу тикали, отсчитывая время, и я тоже отсчитывал время, как привык делать это в карауле. Сначала до ста, потом до тысячи, стараясь ничего не принимать близко к сердцу, ни одно воспоминание, ни одну мысль или догадку, стараясь просто смотреть вперед – на застилаемые пургой подступы к городу. Вьюга не только заметала наши следы, но лепилась к стеклу мелкой алмазной крошкой. Теперь дом Лизы напоминал сторожевую башню, с которой нужно смотреть в оба, чтобы не пропустить противника. А когда враг вдруг вынырнет из белой пелены и мрака за ней и, разбив стекло, ворвется в дом, вступить с ним в схватку.

Пусть я недостаточно тонок, зато достаточно ловок. К тому же, раз у девушки теперь нет мужа, может, я на что-то сгожусь, – так я примерно рассуждал, принявшись снова за мебель. Тем более что главный сейчас для Лизы враг затаился внутри меня самого. А заниматься сборкой – увлекательное дело. Дело, которое отвлекает от самокопания и самобичевания.

Странно, но работа взбадривала. Я вдруг почувствовал себя хорошо – потому что дом не достроен. Здесь еще ничего нет. Голые полы, голые доски паркета. А значит, я могу здесь поселиться, могу все обустроить по своему желанию. Могу вбить гвоздь под нужным углом, там, где захочу, и повесить на стену собственную картину мира.

Так у меня появились цель и надежда хоть в чем-то быть первым. А мне почему-то очень нужно было что-то здесь захватить и стать первым. Ковыряясь в купленной мебели, ища необходимые саморезы и шурупы, я нашел в углу баул с ее свадебным платьем. Вначале я принял его за балдахин и уже собирался натянуть над детской кроваткой. Но потом разобрался что к чему.