Алёна Жукова - К чему снились яблоки Марине

Боря попросил телефон знакомого брокера. Перезвонила через несколько часов, дома его уже не застала, мобильный молчал. Может, он был занят тем же, что и она. Только вот нет у нее права на отключенный мобильник – на ней дети, мало ли что.

Лежа на спине, потянулась и осторожно, чтобы не потревожить дочь, повернулась на живот. Побаливали поясница и бедра. Хорошо бы проверить, не осталось ли синяков. Силен мужик, измотал, но с удовольствием и самоотдачей, отчего в висках стучало и в глазах темнело. Так было только в молодости с тем физиком Андреем. Интересно, как он, где, с кем, вспоминает ли? А ведь удивительно, если к ней уж кто в постель сваливается, так крепко Андрюшу напоминает. И этот похож, правда, по-русски ни слова. Да и не нужны теперь ей слова, ни русские, ни английские. Все просто и понятно, по крайней мере честно. Хорошо бы с таким махнуть на Карибы или в Мексику. От аборигенов его будет не отличить, когда покроется свежим загаром. Андрюшу тоже всегда принимали то за грека, то за араба, а был он просто красивый еврейский мальчик с грустными глазами и терракотовым телом, сухим и горячим. А с Тонни она познакомилась в Кингстоне на риэлэстейт-семинаре по продаже «грязных» домов. Он очень много вопросов задавал докладчику по домам-плантациям. Особенно его поразил тот факт, что те дома, которые используются хозяевами под выращивание марихуаны, имеют повышенную температуру. Ночью, когда вертолеты специальными приборами с инфракрасным излучением замеряют температуру, эти дома сразу светятся. Тогда она подумала – наверняка покуривает, но ошиблась. Как выяснилось, ни вредных привычек, ни слабостей. Диета, вода, спортзал, массаж, маникюр и загар. В профессии уже лет семь. Успешен, деньги есть, семьи нет – идеальный вариант любовника и не только, но как-то скучно. Вчера он пытался выяснить, что не так в моей семейной жизни. Смешные вопросы задавал, еще смешнее выводы делал. В общем, все свелось к утверждению, что поскольку я изменяю мужу, то, значит, у меня есть планы с ним развестись, а иначе быть не может, ведь я достойная женщина. Я даже постеснялась переубеждать. Он вряд ли бы понял, если бы стала рассказывать, как люблю Борю, как скучаю, как разлуки и такие вот Тонни и Тани разрушают нас или помогают, не знаю, не знаю… А может, Борька все же успокоится? Но непохоже. Игра идет по-крупному. Полез в болото политики, теперь еще опаснее туда переезжать. Раньше боялись, что через детей к кошельку доберутся, теперь уже ставка – безопасность и жизнь. Вот так и проживает она заложницей в чужой игре. А ведь это все с того физика началось и в ее жизни, и в стране. Они раскачивали систему, боролись за свободу, а она платила одиночеством. Если бы не дети, то к чему все это? В последний приезд муж расчувствовался и стал восхищаться тем, как она их воспитала, как сумела удержать любовь к нему, как он благодарен за все и обещает устроить так, чтобы они ничего не боялись, переехав назад в Россию. Самое интересное, что он уже плохо понимает, чего на самом деле хотят его дети. Тот праздник, который на них обрушивается на родине, они расценивают как отдых, каникулы, а жизнь и будущее они теперь видят с другой точки зрения, именуемой западным менталитетом. Они замечают и понимают то, что Боре в голову не приходит. Не прощают они той папиной жизни – езды без правил, бизнеса вне закона, милосердия ради собственной выгоды. И планы отца по воссоединению семьи воспринимают только с оговоркой, что за ними останется свобода выбора. Они не станут заложниками, как она, как те, кто живет там. Они действительно по-настоящему свободны.

А ей остается только одна свобода – безнаказанно пускать в постель незнакомых мужчин, когда не может совладать с гормональными бурями, накрывающими посильнее, чем в молодости. Семейный доктор утверждает, что это нормально для переходного периода, имея в виду тот плавный переход из детородной в другую, уже не такую тревожную и проблематичную фазу сексуальной жизни. Тонни сейчас вроде витаминчика, помогает держать в форме тело и мозги. Детям нужна мама со здоровой психикой.

Она прикрыла одеялом дочку, погладила по вспотевшей во сне головке. Смешно, но ее верхняя губка вырезана по итальяшкиной выкройке. Уже несколько раз Дарью принимали за его дочь. Тонни был этим польщен и действительно находит в Дарье какое-то сходство с калабрийскими женщинами их рода. Она видела его сестру – простоватая, низкорослая, но лицо и улыбка Мадонны. Недавно провели у озера целый день. Шумное итальянское семейство понравилось Дашке, особенно младший отпрыск семьи ДеCико. Можно было биться об заклад, что эти два карапуза влюбились друг в друга. Марчи протянул Даше свое яблоко, она ему свое, и они ели, поочередно откусывая от двух плодов. Когда кончился пикник и все пошли к машинам, поднялся рев, полились слезы. Дети не хотели расставаться. Вечером перед сном пришлось пообещать Дашке, что они скоро опять пойдут в гости к Марчи и, конечно же, мама согласна, что Марчи будет Дашкиным бойфрендом.