Алёна Жукова - К чему снились яблоки Марине

– Ну ты мне как доктор объясни, почему она на мужа своего не реагирует. Он, этот Бакли, готов не то что душу, жизнь за нее отдать, а она не отвечает.

– Слушай, Мэтт, а ты сам-то, когда Туда ходил, когда пытался дочь вернуть, что произошло, помнишь? Не тебя она ждала, не твою душу, а того, с кем хотела быть, но ты не дал. Не было бы твоих угроз, что засадишь мальчишку в тюрьму, твоя Кэри не натворила бы глупостей и не лежала бы почти год без движения. Вот и в случае с Аннет Бакли муж является препятствием, а не помощью. Я даже могу утверждать, что она его любит и скорее всего бросать не собиралась. А вот душа ее уже давно приросла к душе этого Сагрине и как бы начала отрываться от тела еще при жизни. Вот и вырвалась, наконец. Ведь как оно происходит, понимаешь? Если душа с телом живут в разных измерениях, то они неизбежно отрываются друг от друга. Ну, например, твоя девочка хотела жить с этим парнем. Да, ты знал, что он конченый наркоман и бандит, что ничего хорошего из этого не выйдет. Когда она попыталась убежать из дому, ты привязал ее к кровати, а душу ведь не привяжешь. А дальше случилась неизбежная в этом случае беда. Саморазрушение оболочки. То, что Кэри таблеток наглоталась, был один из миллиона возможных вариантов разрушения тела при разделении с душой. Оно превратилось в дом без хозяина, в пустой, заброшенный, никому не нужный дом. А хозяин бросился догонять кого-то и не вернулся. Но мы поможем – найдем и пошлем навстречу. Ты нашел этого парня? Я слышал – он тоже пытался с собою что-то сотворить.

Мэтт посуровел и наклонил низко голову. Лысина покрылась испариной, он процедил сквозь зубы:

– Нашел паршивца. Жив, здоров, а если и отправится на тот свет, только обколовшись. Да не думает он о ней, ему доза нужна. Какая душа…

– Приведи его сюда, слышишь. – Доктор начинал раздражаться. – Учти, наркотики не уступают деньгам. Если Кэри окажется для него важнее этой дряни, то наше дело верное.

Детектив кивнул, но добавил:

– Сначала попробуй этого финансиста. Вдруг он чего-то там разузнает и расскажет. Может, он и девчонки моей душу выманит. Если не согласится, то я его сам на тот свет отправлю.

– Опять ты ничего не понял. – Доктор сочувственно посмотрел на детектива. – Будем надеяться, что завтра он придет. Аннет в таком состоянии протянет не больше суток, а может, и меньше, сильное угнетение дыхательной системы, кровообращения. Будем надеяться, что успеем, иначе ищи-свищи ее душу грешную.

Серж, не включая света в квартире, зашторил окна. Позвонил жене, поговорил с детьми. Они хорошо отдыхали, много купались, загорали, объездили побережье, особенно понравилась Корсика. После разговора осталось неприятное ощущение, что он как-то наигранно восторгался тем, что слышал от них, и на языке все время вертелось предложение продлить отпуск. В конце концов он спросил, не хотят ли они задержаться на недельку, но все хором закричали, что очень по нему соскучились. Через пять дней он должен был их встретить.

Натыкаясь в темноте на мебель, он добрел до кухни и открыл холодильник. Там было не пусто, но противно. С момента отъезда семьи он ни разу не ел дома. Подумал, что надо бы все выбросить, и откупорил бутылку вина. В шкафу нашел консервированную кукурузу и чипсы. Вспомнил докторский спич по поводу вредных привычек и налил полный бокал любимого бордо. Путь к компьютеру прошел, не пролив ни капли, но когда увидел на экране острые углы графиков сегодняшних торгов, сорвавшихся до такой низкой цены, которую он не помнил за двадцать лет, то бокал выпал из его рук. Пробежав дрожащими руками по клавиатуре, он убедился, что сегодня потерял все. Все, что зарабатывал, строил, покупал, чем гордился и ценил. Надо было что-то предпринимать, подумать о вариантах, проанализировать ситуацию, но мысли путались, а главное, не покидало ощущение, что преследующий его в последнее время рок уже внутри дома и сейчас стоит за спиной. Он резко повернулся – в глубине комнаты зиял черный провал двери.

– Хочешь меня достать, да? Все забрать? Бери, но начинай с меня, – заорал он в темноту. Осушив из горлышка бутылку, откупорил другую и завалился на диван.

Аннет села в ногах, обхватила руками подушку. Он хотел встать, но она не дала.

– Ты спишь и видишь меня во сне, – сказала, коснувшись прохладной ладонью его лба. Голос звучал издалека, глухо и слабо. Темные тени легли под глаза, щеки втянулись. Ее полупрозрачный силуэт почти растворился в сумраке. Он протянул руку, и рука прошла в пустоту.