Даннис Харлампий - Селфи на мосту

Однажды он говорил на эту тему с одной из своих девушек. Это произошло после очередной потасовки в каком-то заведении.

– Максим, может, уже хватит, – говорила она. – Может, тебе пора успокоиться и начать жить нормально.

– О чем ты говоришь?! – с удивлением ответил Макс. – Меня все устраивает.

– Но это неправильно. Понимаешь, все, что ты делаешь, все это – неправильно! Ты посмотри на свои кулаки, ну разве можно так людей избивать? Ведь вы неправы были в той ситуации и вы сами затеяли эту драку. Искалечили каких-то незнакомцев до полусмерти…

– Ты что, вздумала учить меня, как жить! – обозлился Макс.

– Да живи как угодно. Просто знай, что рано или поздно все вернется.

Именно в этот вечер с приливом жизненной силы Макс и вспоминает ту самую фразу: «рано или поздно все вернется». А немного погодя экстаз поднимается до того, что ему становится не по себе, кружится голова, плывет в глазах. Почему именно в этот самый момент ему плохо? Что это – знак свыше? Ведь так все славно начиналось: позднее утро, встреча с приятелями и вот теперь его любимая музыка и алкоголь высшего сорта.

Макс падает в кресло, присасывается к бутылке, но крепкая жидкость словно застревает в горле, вызывая тошноту. Тогда ему становится совсем худо и он во что бы то ни стало хочет немедленно оказаться дома, как минимум в своей постели, а наутро даже не вспомнить о сегодняшнем вечере.

Мысли о том, что когда-нибудь он перестанет кутить и начнет по-настоящему строить свою жизнь, и раньше посещали его голову. Но в такие минуты, когда приступы внезапной тошноты одолевают его по самое не хочу, Макс начинал думать о будущем с пущей серьезностью. Как-то он даже прикинул, что дурно ему становится примерно раз в два-три месяца и каждый раз он в этот момент под воздействием алкоголя. Три года уже, как он считает эти приступы и пытается взяться за ум. Но это только печалит его самооценку. Ведь дальше так продолжаться не может, или кто он тогда – слабак, тряпка, сосунок, который не может совладать с собственными слабостями? Да и к тому же врач запретил всякое употребление спиртного, когда выявил на снимке МРТ доброкачественную опухоль в центре правого полушария.

Макс приходит в себя. Временная лихорадка отпускает его точно так же, как он отпускает бутылку Hennessy в чьи-то руки. Он чувствует отвращение к напитку, как и после последнего инцидента. Привкус во рту становится невыносимым, и он решает доехать в супермаркет, чтобы залить его чем-то молочным. Обратно в клуб он не возвращается. Все тот же таксист везет их на набережную. Прогулка на свежем воздухе должна придать силы и развеять последние оттенки опьянения. Стоп. Минуточку. Макс только теперь соображает, что все это время какая-то девушка постоянно рядом. Она была с ним возле кресла, на котором он оттаивал от внезапного недуга, поехала в магазин, а теперь держит за руку на заднем сидении и смеется шуткам, которые он штампует на автомате. Вдоль Москвы реки они идут все так же за руки, и Макс отчаянно пытается вспомнить ее имя.

– Если что, меня зовут Анна, – говорит незнакомка во время беседы, видимо, улавливая ход мыслей своего кавалера. – А то ты, наверное, и не помнишь уже, как познакомился со мной два часа назад.

* * *

Миловидная, но очень простая, в силу своего сельского происхождения, Анна приехала в Москву покорять этот жестокий и манящий яркими огнями город. Только откуда легкомысленная девушка могла знать, как тяжело пробиться в столице среди толпы таких же провинциалов, рвущихся к осуществлению детских грез? Еще с перрона, вдохнув впервые в жизни этот загазованный воздух с примесью фастфуда и деловитой суеты, бедняжка и не представляла, что ждет ее на первых ступеньках жизненной лестницы. С головокружением, словно вступая в какой-то новый мир, который доселе был знаком лишь с экрана телевизора, и так манил, так завораживал, Анна отдалась всей этой скорости и шуму.

Первым делом она направилась в хостел, где общая комната для проживания, общая кухня, общий туалет. Да, не айс, но зато цена позволила ее легкому кошельку наметить хоть какие-то планы на будущее. Разумеется, расчеты были сделаны задолго до отчаянной поездки: она досконально все изучала в интернете, приценивалась, приглядывалась, общалась в соцсетях, копила деньги. Ведь жизнь в глуши, да еще и в неудачной семье, не особо радовала ее пылкий и упертый нрав, который начал формироваться еще в тяжелые школьные годы. Учеба для Анны была своего рода убежищем от ненавистной домашней среды. И только на судьбу она была в обиде. Ну а что тут поделать, судьба-то не дает выбора, кем тебе родиться – сыном бизнесмена или дочерью пьяницы.