Дженнифер Барнс - Фиксер

Наверное, если я простою здесь ещё пару часов, она всё-таки объяснит, причём тут я.

— Хочешь, чтобы я сказала это вслух, да? — она заставила себя улыбнуться. — Ашер — проблема.

Я выжидала.

— И?

— И, — произнесла она так, словно разговаривала с ребенком или идиотом, — ты решаешь проблемы.

— Я… делаю что? — последние слова я произнесла довольно громко. Люди начинали подозрительно коситься в нашу сторону. Эмилия взяла меня под руку, словно мы были самыми лучшими подружками.

— Ты решаешь проблемы, — повторила она. — У меня есть проблема. А значит…

— У тебя есть для меня работа, — наконец-то в этом разговоре стал появляться смысл. И эта затея звучала бы куда лучше после чашки кофе. — Ты обратилась не по адресу, Эмилия.

— Так значит не ты Тэсс Кендрик, которую Анна Хэйден назвала настоящей кудесницей? — Эмилия снова изогнула бровь. — Анна не раскрыла подробностей, но она твоя большая фанатка и жуткая болтушка.

— Хэйден, — вслух произнесла я. — Девушка, которой я… помогла… вчера…

— Хэйден, Анна, — Эмилия выпустила мою руку. — Нерешительная девятиклассница, по совместительству ненаглядная младшая дочь и единственный человек в этой школе с личной охраной?

Я вспомнила вчерашний день. Вчера я думала о том, что плачущая девочка выглядела юной, напуганной, ранимой и жутко сердитой. Но я не подумала о том, что она выглядела знакомо. Она так и не назвала мне своего имени.

Эмилия фыркнула.

— Ты правда думаешь, что я поверю, что ты бросилась на помощь дочери вице-президента, понятия не имея о том, кто она?

Не удивительно, что Анна была в ужасе — и, слава богу, что придурок, у которого я отняла телефон, никому не отправил эти фотографии. Я даже и думать не хотела о том, какая буря поднялась бы в СМИ, поступи он иначе.

— Верь во что хочешь, — сказала я Эмилии. — Никакая я не кудесница. И не решаю чужие проблемы. Чтобы там не происходило с твоим братом…

— Ашером, — подсказала она.

— Я ничем не могу помочь, — непоколебимо произнесла я.

— Я заплачу, — Эмилия явно не принимала «нет» за ответ, но им двоим предстояло познакомиться поближе.

— Я не хочу твоих денег, — я обогнула её — на этот раз успешно — но она повысила ставки.

— Я буду тебе должна.

Я гадала о том, что такого я сделала в прошлой жизни, чтобы заслужить всё это: оказаться сестрой знаменитого фиксера Айви Кендрик и быть названной «кудесницей» дочерью вице-президента.

— Прости, Эмилия, — ответила я, почти сожалея. — Я не та, кто тебе нужна.

Спустя пять минут после начала первого урока стало ясно, что Эмилия Роудс была не единственной, кто считал меня копией моей сестры. Скорее всего, Анна Хэйден не рассказывала о том, что я решаю проблемы всей школе, но она явно нашептала об этом кому следовало.

А в школе размеров Хардвика слухи разносились довольно быстро.

На английском одна из моих одноклассниц попыталась нанять меня для улаживания «проблем со сплетнями» из-за грязного расставания с парнем. На физике меня попросили заняться чем-то, что — насколько я вообще могла сказать — было связанно с конкуренцией в шоу-хоре.

Я очень надеялась, что мне больше не придется даже думать о слове «шоу-хор».

С приближением ланча моё терпение становилось всё тоньше.

— Чисто гипотетически, мне стоит переживать из-за того, что ты выглядишь так, словно собираешься швырнуть в кого-то своим сэндвичем с фрикадельками? — рядом со мной оказалась Вивви.

Я взглянула на неё.

— Если бы я и собиралась что-то швырнуть, то только хлебный пудинг. Чисто гипотетически.

— Не выбрасывай хлебный пудинг, — возмущенно запротестовала Вивви. — С ним дают ромовый соус!

Она прозвучала так шокировано, что я почти улыбнулась.

— Мы в Хардвике очень серьезно относимся к выпечке, — энергично сообщила Вивви. Где-то с секунду она колебалась. — Ты ищешь, с кем сесть?

На другом конце комнаты Эмилия взглянула на меня и опустила взгляд на свободное место за её столиком, напротив Майи и рядом с Ди. Явное приглашение.

Я обернулась к Вивви.

— Я думала, что сижу с тобой.

Вивви широко улыбнулась. Всё её лицо просияло.

— Где ты обычно сидишь? — спросила я. Вчера, когда она была моим гидом, мы сидели в углу комнаты, но у девушки вроде Вивви должно быть много друзей, как бы непривычно мне от этого ни было.

Глаза Вивви расширились, словно у Бемби, улыбка застыла на её лице.

— Ну, — осторожно произнесла она, — иногда я ем в кабинете рисования? А иногда просто ищу место во дворе? — каждое предложение она произносила с вопросительной интонацией — словно она ждала, что я передумаю с ней сидеть.