Тарьей Весос - Ледяной замок

Резкие лучи из невидимых трещин и углов перерезали образ. Унн была в убранстве непостижимой красоты. Сисс больше не могла смотреть на нее, она вышла из оцепенения и перебралась в другое место с одной только мыслью — спрятаться. И так уж она слишком долго смотрела на Унн, ее била дрожь.

Когда она пришла в себя, она была уже далеко. Ей подумалось, что видение, наверное, исчезло. Видения исчезают быстро.

Это значит, что Унн нет в живых.

Да, конечно. Унн нет в живых.

Как только Сисс осознала это, ноги у нее подкосились, и она рухнула на лед. До сих пор она даже не допускала мысли, что Унн нет живых, запрещала себе думать о ее смерти, хотя где-то в глубине души все время таился ужас, — теперь эта смерть, о которой люди наверняка часто открыто говорили друг другу, стала явью, от нее было не уйти, в нее приходилось поверить.

Лежа на льду, она услышала за спиной свист разрезаемого воздуха, почувствовала резкий порыв ветра, увидела, как что-то прочертило воздух, — все это разом. И совсем близко.

Ее пробрала дрожь. Лежать на льду было холодно. Она принялась карабкаться наверх, перебираясь через скользкие ямы. Обратный путь был труднее. Под нею, во льду, в искрящихся трещинах шла непрерывная игра переливающегося света. Порою она соскальзывала в сторону, и это могло плохо кончиться. Но она снова возвращалась на свой путь.

Когда она взобралась наверх, все вокруг показалось ей вдруг унылым и печальным. Она стояла и оглядывалась, и в душу ее закралось сомнение: а видела ли она действительно что-нибудь?

Конечно, видела.

И еще она подумала: в один прекрасный весенний день вся эта гора льда расколется, разлетится на кусочки, поток подхватит их, раздробит, понесет вниз, размолотит вконец, вынесет в нижнее озеро, и от замка не останется следа.

Сисс представила себе, что в этот день находится здесь и смотрит, как рушится замок.

И еще на миг представила себе, что в этот час стоит на куполе ледяного замка — и сразу же отбросила эту мысль.

Нет.

Сисс отыскала свои лыжи. Она не стала надевать их, а села на ласковое дерево на ласковом солнечном склоне. Она еще не оправилась от потрясения, не пришла в себя от видения Унн в ледяном уборе.

Одно было ей ясно: о том, что было, она никогда никому не расскажет. Никому на свете!

Почему она видела это?

Потому что она забыла Унн?

Ни слова родителям, ни слова тете, ни слова никому.

А видела ли она это наяву? Может быть, она задремала здесь на солнышке и ей приснился короткий сон? Когда, сидя на лыжах, обводишь взглядом залитые солнцем склоны, легко поверить, что все это было игрой воображения.

Ну нет, не так это просто. Ее всю трясет, а после короткого сна такого не бывает.

Дрожащими пальцами она застегнула крепления. Оглядела ледяной замок и подумала: наверное, я вижу его в последний раз. Еще раз прийти сюда я не решусь.

И двинулась в обратный путь.

Сисс бежала что было сил и вернулась домой усталая и потная. Что-то произошло, решили родители и расстроились.

— Уже вернулась? Тебе стало плохо?

— Нет, все нормально.

— Но ведь мы знаем, что остальные вернутся еще нескоро, мы звонили и спрашивали.

— Я от водопада пошла назад.

— А почему?

— Так, — ответила она на их беспокойные расспросы. — Почувствовала, что на весь поход сил не хватит, и дошла только до реки.

— Это у тебя-то сил мало?

— Теперь все в порядке. Но был момент, когда мне стало тяжело.

Им это показалось сомнительным. Чтобы Сисс так легко сдалась — и к тому же первой?

— Печально, — сказал отец.

— Мы было порадовались за тебя утром, решили, что ты наконец совсем оправилась, — сказала мать. — Думали, что теперь все будет как прежде.

«Оправилась» — так они сказали.

Родители все пытались втолковать ей, что, по их мнению, нужно, чтобы «оправиться». Им, конечно, легко говорить, но как быть, когда видение пляшет у тебя перед глазами?

Она поняла, что отговорки ее были напрасными, родителей не проведешь. Но если что можно — так это молчать. Ей очень хотелось как-нибудь порадовать родителей, но ничего при этом не выдумывая. Она смотрела на мать и молчала.

— Прими ванну, — сказала мать, — поговорим попозже.

— О чем поговорим?

— Ладно, иди. Вода горячая.

Обычный, знакомый совет матери, когда приходишь домой после тяжелой работы: в ванну. Прими ванну.

Она лежала в горячей воде и видела перед собою лицо, обрамленное сверкающими ледяными цветами и бликами. Оно неотступно преследовало ее. Чувство усталости и покоя, обычное после такой прогулки, было где-то рядом и ждало ее, но путь ему был закрыт. Мешали ледяные стены и вчетверо увеличенные лица.