Самсон Агаджанян - Жена офицера

— Ты откуда звонишь?

— Я дома у полковника Корягина. Папа, дай трубку маме.

— Настя, возьми трубку. Дима зовет.

Та в ответ отрицательно покачала головой. Рукой прикрыв трубку, Алексей тихо, но достаточно жестко произнес:

— Возьми трубку!

Она вновь отрицательно покачала головой.

— Если ты этого не сделаешь, я уйду от тебя.

Некоторое время она расширенными глазами молча смотрела на него, явно не ожидая такого заявления.

— Ты не ослышалась. Я прошу тебя, поговори с Димой.

Она взяла трубку.

— Да…

— Мамочка, милая моя. С Новым годом тебя!

Она молча слушала.

— Мамочка, ну что ты молчишь?

— А что мне сказать? — холодно произнесла Настя. — Ты свое дело уже сделал.

— Мамочка, прости, пожалуйста. Но это была моя мечта…

Не слушая сына, она протянула мужу трубку. Дима продолжал разговаривать с матерью,

— Дима, мать ушла.

— Папа, ну почему она так жестока?

— Успокойся, все будет хорошо. Когда приедешь домой, она к тому времени успокоится. Дай Корягину трубку.

В трубке раздался голос Володи.

— Алеша, с Новым годом. Счастья и здоровья.

— Спасибо, Володя. Тебе тоже этого желаю.

Закончив разговор, Алексей пошел к жене. Лежа на кровати, Настя неподвижно смотрела в потолок. Он присел рядом и недовольно спросил:

— И долго ты так себя будешь мучить?

Она приподнялась с кровати, посмотрела на мужа.

— Я не мучаюсь. Мне просто больно, что вы оба такие жестокие и бессердечные ко мне.

— Ты не права. Мы любим тебя.

— От вашей любви у меня сердце в камень превратилось.

— Это ты зря, — с обидой произнес он. — Дима не преступление совершил, он просто осуществил свою мечту.

— Его мечта меня в могилу загонит!

— Поражаюсь твоим словам. Ты хоть думаешь, что говоришь? Вот ответь мне на вопрос: кого и чего ты боишься? Опять ту цыганку, которая по ночам к тебе является? Так это чушь. Нашла кому верить! Эти гадалки наговорят такое, что у здорового человека естественно возникает страх за свое будущее или будущее членов своей семьи. Давай из училища отзовем сына, запрем его в комнате и никуда из дома не будем выпускать, чтобы с ним ничего не случилось. Только что за жизнь у него будет? Он хочет осуществить свою мечту, и ты должна радоваться, что у него есть цель в жизни.

— Мне кажется, что он не свою мечту осуществляет, а гною. Так же, как твой отец и ты, днем и ночью мечтает только об одном, как бы стать генералом. А что в реальности у вас вышло?

— Слушаю я эти слова, и, честно говоря, мне становится стыдно за тебя, что так примитивно думаешь о нас. Для нас на первом месте стояло честное служение Отечеству, а что касается мечты о генеральских погонах, так это же прекрасно! Человек без мечты, что птица без крыльев. Добрый тебе совет: не пытайся обрубить крылья у своего сына, лучше сходи к невропатологу, пусть он тебя проверит.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Абсолютно ничего.

— За этим «ничего» кроется другое. Ты, наверное, хочешь сказать, что я сошла с ума?

— Еще нет. Но если ты и дальше будешь себя так вести, то к этому придешь. У меня до сих пор не укладывается в голове, как ты прощалась с сыном на вокзале. Он умоляюще смотрел на тебя. В душе кричал, чтобы ты обняла его, а ты словно не замечала родного сына. Я смотрел и не узнавал тебя. В тебе я видел не мать своего сына, а совершенно чужую женщину. А как ты сейчас разговаривала с Димой? В голове не укладывается! Он же твой сын!

— Тебе трудно меня понять.

— Я уж не такой глупый, чтобы тебя не понять.

Не реагируя на его слова, Настя неподвижно смотрела перед собой. С улицы доносились звуки фейерверков. Народ встречал Новый год. Алексей хотел уйти, но стало жалко жену, и, притронувшись к ее плечу, он тихо произнес:

— Настя, пошли сядем за стол. По-человечески встретим Новый год.

— Я не хочу.

— Я прошу тебя.

Он взял костыли, поднялся и протянул ей руку. Она не двигалась. Некоторое время он молча смотрел на нее, потом произнес:

— На днях я прочитал высказывание одного испанского мыслителя. Послушай и поразмысли над ним: «Боже! Дай мне силы перенести то, что я не в силах изменить. Боже! Дай мне силы изменить то, что я не в силах перенести. Боже! Дай мне мудрость, чтобы не спутать первое со вторым». То, что Дима учится в военном училище, уже изменить нельзя, и это его судьба. Ты лучше смирись и в знак примирения протяни мне свою руку.

Она вновь отрицательно покачала головой. Он ждал. Не выдержав, она невольно протянула ему руку. Когда сели за стол, Алексей поднял бокал, посмотрел на жену.