Дэвид Уоллес - Бесконечная шутка (= Infinite jest | отрывок, перевод не завершён)

Субъект, с которой он переспал после сестры Бэйна, но за Субъект до нынешнего Субъекта, с духами Ambush и сердечками над «ё» и «й», - так вот, предыдущий Субъект была болезненно-красивой аспиранткой с факультета психологии Аризонского университета с двумя детьми, неприлично маленькими алиментами от прошлого мужа, слабостью к острым ювелирным украшениям, замороженному шоколаду, обучающим картриджам ИнтерЛейс!!! и профессиональным спортсменам, которые толкаются во сне. Она не блистала умом – чтобы вы представляли, она думала, что фигура, которую он в задумчивости рисует пальцем у нее на боку после секса, – это восьмерка. В их последнее утро, как раз перед тем, как он отправил ее ребенку дорогую игрушку и сразу же сменил номер телефона, он пробудился после ночи кошмаров – проснулся и судорожно съежился в позе эмбриона, неотдохнувшим и словно бы погруженным в некий душевный мрак, с пульсирующими глазами и мокрым силуэтом на простыне, как будто словно кто-то обвел труп мелом на месте преступления, – он проснулся и обнаружил, что Субъект уже встала и сидит на кровати в его академическом джемпере без рукавов, откинувшись на подушку для чтения, пила эспрессо с ореховым сиропом и смотрела на экран, занимавший половину южной стены в спальне, где шло что-то чудовищное под названием «Образовательные картриджи Интерлейс» в сотрудничестве с образовательной программной матрицей CBC представляют: «Шизофрения: Разум или тело?», и ему пришлось лежать, мокрому и парализованному, свернувшись в позе эмбриона, на своей потной тени и смотреть, как на экране молодой бледный паренек возраста Хэла, с рыжим ежиком, красным вихром и пустыми, безразличными черными кукольными глазами, пялится в пространство куда-то влево, в то время как бодрый закадровый голос с канадским акцентом объясняет, что Фентон страдает от параноидной шизофрении и верит, что в его череп проникают радиоактивные жидкости и что его преследуют некие высокотехнологичные машины, специально сконструированные и запрограммированные, чтобы найти, поймать и порвать на части, а потом похоронить его заживо. Это была старая канадская документальная передача канала СВС конца прошлого века с улучшенной четкостью и переизданная под патронажем компании «ИнтерЛейс» - в ранние утренние часы спонтанное распространение Интерлейса часто выдавало дешевую и непопулярную дичь.

И но вот пока прояснялось, что тезисом этой программы СВС было «Шизофрения: тело», закадровый голос лучился хорошо смонтированным воодушевлением, объясняя, что, ну, да, бедняга Фентон, конечно, безнадежен, если оценивать его как внеинституциональную функциональную единицу, но зато, с другой стороны, наука может придать его существованию хоть какой-то смысл, изучая его и помогая понять, как именно шизофрения проявляется в человеческом мозге… что, иными словами, используя передовые технологии, например позитронно-эмиссионную томографию, сокращенно ПЭТ (у них же спонсор Invasive Digitals, слышит Орин, как бормочет себе под нос аспирантка с факультета возрастной психологии, не отводя взгляда над чашкой от экрана и не замечая, что Орин парализованно проснулся), можно увидеть, что сканы поврежденного мозга бедного Фентона показывают рисунок позитронного излучения, чем при сканировании среднестатистического, не склонного к галлюцинациям, богобоязненного альбертанского мозга, двигать вперед науку, если ввести подопытному Фентону в кровь специальную радиоактивную краску, способную преодолеть гемоэнцефалический барьер, и затем затолкнуть его во вращающийся приемник ПЭТ-сканера – на экране видно, что это огромный аппарат серо-металлического цвета, словно выдуманный Джеймсом Кэмероном и Фрицем Лангом в соавторстве; а теперь взгляните в глаза бедняги Фентона в момент, когда он начинает понимать, что говорит голос за кадром, – далее происходит резкий монтажный скачок в стиле старых общественных телепередач, мы видим субъекта Фентона в пятиточечных брезентовых ремнях безопасности, мотающего рыжей головой из стороны в сторону, пока парни в мятно-зеленых хирургических масках и шапочках вводят ему в кровь радиоактивную жидкость из шприца размером с кухонную спринцовку, затем мы видим, как глаза Фентона предсказуемо вылезают из орбит, когда его катят к огромному серому ПЭТ-сканеру, и, как неподнявшийся хлеб на противне, заталкивают в открытую пасть аппарата, пока на виду не остаются лишь выцветшие кроссовки, после чего он начинает вращаться против часовой стрелки, с брутальной скоростью, так, что сперва носки кроссовок Фентона смотрят вверх, потом налево, потом вниз и направо и снова вверх, быстрее и быстрее, и увеличивают скорость, машина булькает и чирикает, но эти звуки даже близко не могут заглушить загробные вопли Фентона, доносящиеся изнутри, когда самые его самые ужасные галлюцинаторные страхи воплощаются в реальность, и можно буквально услышать, как его окрашенные специальным радиоактивным красителем остатки разума вырываются из него вместе с этим стереовоплем, в то время как на экран накладывается изображение мозга Фентона с янтарно-красными и нейтронно-синими участками в нижнем-правом углу, где обычно появляются интерлейсовские функции времени и температуры, и бодрый закадровый голос кратко излагает историю открытия и изучения первых случаев параноидной шизофрении и ПЭТ-сканера. Все это время Орин лежит - едва разомкнув веки, мокрый от пота, его бьет утренняя дрожь - и хочет одного: чтобы Субъект оделась, нацепила свои острые украшения, забрала остатки своего «Тоблерона» из холодильника и ушла, ведь только тогда он сможет подняться с кровати, пойти в ванную, собрать всех задохнувшихся под стаканами тараканов в пакеты с застежками и выбросить в мусорный бак EWD, пока баки еще не забили доверху, и после этого решить, какой именно дорогой подарок отправить ребенку Субъекта.