Геннадий Марченко - Музыкант-2

Вот я и играл в свое удовольствие, хотя порой оно было весьма относительным. Каждый матч заканчивался синяками и ссадинами, приходилось бегать и на уколах, но писать об этом родным я не решался. Незачем их лишний раз волновать такими откровениями.

Важным пунктом контракта стало упоминание того факта, что 'Челси' обязан будет отпускать меня на игры сборной СССР, ежели я буду вызываться в главную команду страны. Да уж пора бы дебютировать, или они собираются на мундиале в Англию ехать без меня?

А до кучи мне предложили рекламный контракт с английской фирмой по производству спортивной экипировки 'Umbro'. Эта компания и так являлась генеральным спонсором Английской футбольной лиги, клубы от этого спонсорства имели свой кусок, да и футболисты, как я понял из разговоров, дополнительные выплаты раз в полгода. Так что с наступлением лета мне светили дополнительные 350 фунтов в месяц.

- Как ты тут, Егор, сильно скучаешь по родине? Не обижают? - спросил меня Ряшенцев, когда все подписи были поставлены и мы смогли на некоторое время уединиться в небольшом клубном кафетерии.

- Скучаю, Николай Николаевич, но понимаю, что здесь я стране приношу больше пользы. А насчет обижают... Микроклимат в команде хороший, со всеми в нормальных, даже скорее дружеских отношениях. Да, играют в Англии жестко, по ногам лупят - мама не горюй. Но тут все в равных условиях, поэтому не жалуюсь.

- Это ты молодец, Егор, не роняешь честь советского футбола! И про твои четыре мяча 'Манчестеру' я наслышан, эк ты вовремя их забил, прямо накануне подписания контракта. И не кому-нибудь, а лидеру чемпионата.

- Спасибо, буду стараться играть в том же духе... А кстати, что там новенького в чемпионате СССР? А то у нас в Англии информации днем с огнем не найдешь.

- Так у нас чемпионат стартует 14 апреля! Это у вас тут, в Англии, круглый год играть можно, снег по праздникам видите, а у нас еще сугробы по колено. Знаю, что Стрельцов тренируется в основе 'Торпедо', прознал откуда-то, что ты за него слово замолвил, сказал: 'Вот, даже олимпийские чемпионы за меня просят!'

Кстати, пункт насчет того, чтобы тебя отпускали на игры сборной страны - просьба ее наставника Морозова, мы вот как-то сами не догадались. Мы с Николаем Петровичем кулуарно пообщались, говорит, есть у него на тебя виды. Просто с отъездом в Англию ты на какое-то время выпал из поля зрения тренеров сборной, не будут же они сюда летать специально смотреть игры с твоим участием, приходится довольствоваться статистическими выкладками и информацией из вторых рук. Вот и расскажу Петровичу, как ты здорово играешь.

Порадовав меня новостями, Ряшенцев улетел в Москву, а я снова окунулся в мир футбола и музыки, умудряясь сосуществовать в них, словно в параллельных вселенных. 'Роллинги' на своих концертах уже вовсю исполняли песню 'неудовлетворенного', а теперь я подсунул им новую вещицу - 'Can't stop'. 'RHCP' еще и в проекте нет, а их песня, по-моему мнению, в репертуар 'The Rolling Stones' впишется как нельзя лучше. В любом случае потенциальный хит.

Ну и о своем творчестве я не забывал. Вернее, наш с 'роллингами' продюсер, который за небольшую долю организовал мне в течение марта и апреля еще восемь концертов, причем ставка моя постепенно росла и в итоге достигла 20 фунтов. После чего я заявил Эндрю, что хотел бы: а) набрать сессионных музыкантов, потому как бардовское исполнение мне уже наскучило и б) записать с этими музыкантами полноценный альбом. Говоря про бардов, я так и сказал - 'bardos', как звучит в оригинале на кельтском. Во всяком случае, Олдхэм меня понял, и пообещал подсуетиться с музыкантами.

Много времени у него это не заняло, для кастинга потенциальных новобранцев он на вечер арендовал клуб 'The Marquee', находящийся по соседству с уже знакомым мне 'Flamingo'. На сцене и того, и другого клуба с помощью Эндрю я уже засветился, причем 'The Marquee' мне нравился больше, хотя я и сам не понимал, за счет чего. Может быть, потому, что зал был почти в два раза просторнее.

И вот я и Эндрю сидим в зале, за специально поставленным к сцене столиком, и экзаменуем претендентов на попадание в мой коллектив, который я уже решил назвать 'Sickle & hammer', то есть в переводе 'Серп и молот'. Название я согласовывал опять же с Москвой через Федулова, причем не единожды. Разрешение получил, но с условием, что репертуар я должен буду в случае его изменения также согласовывать с загадочными членами худсовета, имен которых мне не смог назвать даже Федулов. Мол, я курьерской почтой отправляю ваши тексты в Москву, а уж с кем они там дела решают - не могу знать.