Р Филин - Владыка потустороннего мира

Владыка потустороннего мира.

Жизнь - не кино. В ней нет деления на главных и второстепенных героев. Любая произошедшая известная нам история - это только малая часть жизни, взгляд на неё только под одним углом зрения. Вы считаете, что уже знаете всё достойное внимания о событиях в Sword Art Online? Уверены, что главная интрига одна и всегда на виду? Думаю, я сумею доказать, что абсолютно всё может знать только бог. И буду счастлив, если это принесёт кому-то понимание, что в любой общеизвестной жизненной истории всегда есть скрытые стороны. Возможно не менее важные чем очевидные, но, по воле случая, оставшиеся в тени...

P.S. Рекомендуется читать не раньше прочтения первого тома SAO.

Пролог.

Кто знает как сложилась бы его судьба, продолжай Руслан и дальше жить исключительно в реальном мире. Он ведь уже и здесь подошёл к той грани, когда человек перестаёт быть таковым, неизбежно становясь чем-то большим, или же меньшим. Нет, нового воплощения Будды из него бы точно не вышло. Он вовсе не отличался любовью к людям вообще, терпимо относясь разве что к отдельным представителям человечества. Родители, пара товарищей, которых и друзьями можно было назвать только с натяжкой, сенсей... Короткий список, ограниченный узким кругом знакомств не слишком общительного человека.

Руслан вовсе не был этаким нарочитым аутистом или убеждённым хиккикомори, как принято в Японии называть категорию затворников, упорно избегающих общения с себе подобными. Просто ему, сколько он себя помнил, вполне хватало обычного наблюдения за окружающим миром, не требующего особо активной деятельности. Он с детства обожал созерцать пейзажи, природные явления (особенно восход солнца над морем или в горах). Мог часами смотреть на облака, океан, быстро бегущую воду горной реки. При этом, со временем, самопроизвольно научился погружаться в некое медитативное состояние, аналогов которого в литературе, не смотря на предпринятые попытки, так и не нашёл. Нет, до дхьяны всё шло по классическому сценарию -- Руслан довольно быстро научился входить в гармонию с окружающим миром, и достаточно равнодушно отнёсся к закономерному состоянию эйфории, которое эта гармония приносила. Но затем в его сознании вдруг просыпалась некая "исследовательская жилка", которая начинала копаться в мироустройстве, упорно пытаясь измерить алгеброй гармонию, и нагло ломала весь традиционный процесс.

Впрочем, это вполне могло стать следствием душевной травмы, которую он сам никогда бы у себя не признал. Хотя, со стороны, любому было очевидно, что скоропалительный переезд его отца в столицу Японии, произошедший чуть более трёх лет назад, просто не мог бы пройти бесследно для психики подростка. Особенно если учесть, что четырнадцатилетний на тот момент Рус вовсе не горел желанием покидать привычный захолустный Светловодск...

Как бы то ни было, но всё произошедшее принесло свои плоды, разрушив большинство стереотипов его сознания. Материальный мир более не имел над Русланом той власти, которую имеет над подавляющим большинством окружающих людей. Он, если бы возникло подобное желание, уже в 16 лет мог бы продемонстрировать большинство достижений самых известных в человеческой истории мастеров йоги или цигун. Например: не есть неделями, не теряя ни грамма веса, не получать ожогов, сунув руку в огонь, долго, возможно часами, сидеть под водой. Он и сам не знал границ своих сверх-возможностей и, самое смешное, по большому счёту они его даже не интересовали. Все перечисленные "достижения" он открыл случайно, вследствие различных жизненных ситуаций. То, что для любого из его сверстников наверняка стало бы причиной чрезвычайной гордости и основой неуёмной саморекламы, для него явилось лишь побочным эффектом гораздо более интересных занятий.

Они были двух видов -- изменение и наблюдение. Нельзя правда исключать и того, что его внимание было пока сосредоточено только на природных процессах только временно: когда нибудь он вполне бы мог так же истово увлечься обществом, людьми; но пока всё было именно так как было. Что это означало на практике и сам он бы не смог внятно объяснить никому из окружающих. Даже сенсею из додзё кен-до, с которым мог говорить практически обо всём, найдя в этом общительном пожилом японце родственную душу. Ведь никакие слова не смогли бы описать процесс, например, зарождения дождя посреди жаркого летнего дня.