То Хоай - Западный край. Рассказы. Сказки

После победоносного окончания антиколониальной войны Сопротивления в 1954 г. То Хоай возвращается в Ханой. Он деятельно работает в руководстве Союза писателей Вьетнама (с 1968 года То Хоай — заместитель генерального секретаря Союза), избирается депутатом Национального собрания. Но, как и прежде, он любит погулять по родному Ханою, вслушиваясь в говор его толпы, посидеть в переносном «ресторане» (такие рестораны прямо со всей нехитрой «мебелью» — крошечными скамеечками и столиками, — с очагом-плитой разносчики переносили на коромыслах), чтобы дома потом записать в свой блокнот яркие и самобытные выражения, слова, сравнения. Людей, от которых он услыхал их, То Хоай считает своими «безымянными и бесчисленными учителями». Широкая демократизация литературы, естественно, проявилась и в демократизации ее языка, ее стиля.

В конце 50-х — начале 60-х годов литература ДРВ вступает в период возмужания. Наглядным показателем служило то, что на передний план выдвигается роман и даже роман-эпопея, ощущается острая потребность в создании масштабных, обобщающих произведений прозаического жанра. Возникают эпопеи о великом революционном перевороте в истории вьетнамского народа. То Хоай, получив на несколько месяцев творческий отпуск, возвращается в Нгиадо и там в обычной крестьянской одежде из грубой ткани темно-коричневого цвета — цвета самой почвы дельты Красной реки — снова садится за импровизированный письменный стол. Это было возвращение к издавна знакомым местам и героям: он создает роман «Десятилетие» (1958), в котором стремится рассказать о том, как преломлялось революционное движение на пороге 1945 года в характерах и жизни ремесленников-ткачей. Именно в этот период То Хоай пробует свои силы в новом для Вьетнама жанре — кинодраматургии. По его сценариям снимаются фильмы «Супруги А Фу» (1960) и «Ким Донг» (1963), получивший премию на Международном кинофестивале в Джакарте в 1964 году. «То Хоай обладает строем чувств и видением мира композитора и живописца», — сказал Нгуен Туан о его сценариях. То Хоай постоянно пишет для детей, выступает с литературно-критическими статьями и очерками.

В 1960 году он впервые посетил Советский Союз. Сопровождавший его в этой поездке М. Ткачев рассказывает, что То Хоай, «очарованный, дотемна бродит по московским улицам, едет на целину, в Ленинград, Одессу». А вскоре выходит его книга очерков о Советской стране, о ее прошлом и нынешнем дне — «Город Ленина» (1961), иные зарисовки из которой тяготеют к символике: «Этим вечером Смольный не гудел, как гигантский улей. Смольный, изысканный и примолкший, сверкал огнями, как бы блистая отражением невских струй. Революция шагнула в жизнь, Смольный же светится каждый вечер — и так всегда, будто там все еще работает Ленин».

То Хоаю принадлежит книга для детей «Чайка» (1960) о городе-герое Одессе, его эссе «Имя Ленина — имя нашей планеты» (1970), напоминающее благодаря высокой эмоциональной напряженности и выразительности скорее поэму в прозе, чем привычный жанр путевых заметок, воссоздает широкую панораму жизни, борьбы и труда советского народа.

Мирные дни Вьетнама были прерваны в августе 1964 года агрессией США. И снова от вьетнамских писателей потребовалось солдатское мужество. Напомним только один факт — проведенный в Ханое в 1968 г. съезд Ассоциации литературы и искусства. «Конечно, — усмехается То Хоай, — было предусмотрено все, включая убежища для делегатов. Между прочим, во время налетов, а они случались нередко, прения переносились под землю. Надо отдать должное нашим ракетчикам, они постарались, чтобы вынужденные перерывы отняли у нас как можно меньше времени…»

«Писатель должен быть на острие жизни», — так формулировал То Хоай роль писателя в годы борьбы против империалистической агрессии. «И опять То Хоай выезжает со своим корреспондентским блокнотом на места боев и бомбежек, — рассказывает М. Ткачев, — потом возвращается в Ханой, пишет. Только теперь рядом с его рабочим столом — индивидуальная ячейка-убежище, так что тревоги отнимают у него минимум времени, а по утрам жена его Кук (имя это значит „хризантема“) выводит на прикрепленном к наружной двери листке бумаги: „Дома То Хоай, один человек“; такие листки есть на каждой двери — это для спасателей; если дом разрушит бомба, они будут знать, где и сколько людей надо откапывать».

От больших ханойских улиц с индивидуальными ячейками-убежищами вдоль тротуаров отходят улицы поменьше, а от тех — переулки и переулочки, еще уже, еще короче. В одном из таких переулочков стоит дом То Хоая, тесно зажатый между соседними домами, с крошечным внутренним двориком. Пока я беседовал с писателем, его неоднократно отвлекали просьбами — одному нужно что-то подписать, другому — решить какое-то дело. «Я председатель народного комитета в своем квартале, — объяснил То Хоай. — Конечно, это отнимает немало времени, но сколько дает мне как писателю!» Один из его рассказов военного времени так и называется — «Улица» (1971), жизненный материал для него дала именно эта общественная работа писателя.