То Хоай - Западный край. Рассказы. Сказки

Однажды, когда А Фу и Ми работали в поле, они услыхали как где-то возле их дома заиграла свирель:

Кто-то, видать, пришел к ним и по старинному обычаю призывает хозяев домой, наигрывая на свирели. Супруги А Фу поспешили домой и увидели гостя. Незнакомец был в облегающей черной одежде, с головы у него свисала длинная прядь волос, а слова он выговаривал так, как говорят белые мео. И А Фу решил, что незнакомец — из белых мео, они ведь часто приходят сюда из-за гор выменивать соль.

А Фу, как положено, обратился к гостю:

— Сыт ли ты? Отведай нашей еды.

И пригласил гостя на кухню. Они положили — каждый в свою чашку — по две-три горсти кукурузной муки, потом добавили вареного мяса и капусты: Ми только что принесла ее с огорода.

За едой они разговорились.

— Ты откуда пришел к нам? — спросил А Фу.

— Из-за гор.

— А из каких мест?

— Из партизанского края.

А Фу от неожиданности даже привстал и пролил на землю похлебку. Явно волнуясь, он позвал жену и, снова обернувшись к гостю, спросил:

— Ты что, кадровый работник?

— Угадал. Я — работник Правительства. Говорят, тэй таскали тебя в крепость, вот я и пришел поговорить с тобой.

А Фу побледнел. Ми — она собиралась поесть во дворе — прибежала на зов мужа и застыла в дверях.

— Он — кадровый работник! — скороговоркой выпалил А Фу, топнул ногой и выругался.

Гость по-прежнему невозмутимо держал в руке чашку с едой.

— Ненавижу тебя! — крикнул разъяренный А Фу.

Гость улыбнулся:

— За что же, А Фу, ты ненавидишь меня, работника Правительства?

— Я раньше никого из вас и в глаза не видел, но тэй пристали ко мне, придумали будто я кормил такого, как ты. Они били меня, обрили голову!

Гость глянул прямо в лицо А Фу.

— Да они просто хотели отнять у тебя свиней, вот и обманули тебя. Я и мои товарищи — такие же люди, как ты, А Фу, как любой вьетнамец, — у нас одни мысли, мы пьем воду из одной реки, живем на одной земле. Мы все — одна плоть и кровь.

Он подошел к А Фу и взял его за руку.

— Вот смотри, и наши руки и сами мы во всем схожи, и говорим мы на одном языке. Мы братья, А Фу. Тэй, они просто наврали тебе, чтоб не платить за твоих свиней.

А Фу задумался: и в самом деле, ведь кадровый работник говорит по-нашему, и волосы у него длинные, как у нас, и руки такие же, как наши, и пищу нашу он ест и знает наши обычаи. Нет, кадровые работники не похожи на тэй, их не за что ненавидеть. Тэй, видно, сказали неправду…

А Фу повернулся к жене и что-то прошептал ей. Она отвечала ему тоже шепотом. По отдельным долетавшим до него словам, по жестам хозяев и выражению их лиц гость догадался, что на него больше не держат зла. А Фу принялся за еду, а Ми внимательно приглядывалась к гостю.

Дождавшись, пока хозяева кончат разговор, гость спросил А Фу:

— Сколько дней они продержали тебя в крепости? И как тебе удалось бежать?

А Фу распахнул рубаху, показав свои шрамы и рассказал, как французы били его, как обрили ему голову и бросили в темницу, как заставляли таскать камни и воду… Поведал, как томился он, вспоминая жену и дом… И однажды, улучив минуту, перепрыгнул через изгородь и убежал.

Закончив свой рассказ, А Фу спросил:

— Они били меня за то, что я будто бы кормил кадрового работника. Но ведь вы такой же человек, как и все. Боятся они вас, что ли?

Гость улыбнулся.

— Да, боятся. Они боятся работников Правительства, боятся всех, кто прячет нас и помогает нам, и потому бьют и мучают людей.

С этой минуты гость стал своим в доме. А Фу проникся к нему самыми дружескими чувствами.

— Мы, мео, — сказал А Фу, — всегда ненавидели лжецов и грабителей и как своих принимали тех, кто жил с нами душа в душу. Ты, кажется мне, как раз такой человек. Или, может, я неправ?..

Когда солнце стало клониться к закату, А Фу вместе с гостем разобрали хлев и стали вытесывать из бревен доски. Гость тесал доски быстро и ровно — сразу видно, есть у него сноровка.

Стуча топором, он спросил А Фу:

— Скажи, а почему бы тебе не поставить новый хлев? Свиней-то ведь надо где-то держать.

А потом явятся тэй и сожрут их. Нет уж, с меня довольно.

— Да можно все сделать по-другому.

— По-другому? А как?

— Ты, брат, видно, не слыхал про деревню Фунюнг, ну про ту, что в Лайтяу? Там теперь у каждой семьи по два дома: один в лесу, в самой чаще, другой стоит, как обычно, на виду. В лесных домах там держат свиней, хранят кукурузу, тыквы — одним словом, все добро и запасы. А в деревенских домах пусто. Пусть французы приходят и видят: здесь поживиться нечем. Там и поля разбивают подальше от деревни, в укромных местах сажают кукурузу, бататы, капусту. Тэй и хотели бы опустошить те поля, да не знают, где они.