Владимир Ефименко - Рассказы

— А что ты чувствуешь?

— Я хочу тебя! Я хочу, чтобы он пронзил меня! Я слабею от твоих слов. Говори мне что-нибудь, не молчи. (Так, что у нас там дальше? «Сделай мне больно!» или «Я становлюсь мокрой…» Сейчас он сам скажет, чего он хочет.)

— Я с тобой, Вальк… извини, Алла. Ты — замечательная женщина. (А вдруг она скажет сейчас: «Ты что, охренел, дорогой?» или как-то так? И была бы совершенно права. Нет, не скажет. Она — профессионалка. А что, коньяк уже кончился? Незаметно так, бутылку приговорил. Герой-любовник. Ну, продам я свой ресторан, мать его так. Но не за две же недели! Что ж, они, гады, не понимают, что это просто нереально? Ну, убьют они меня, так что, им легче станет? Им просто деньги нужны. Или им надо сказать: «Я слабею от твоих слов!»? Нет. Здесь — только деловой подход — и никаких сантиментов. Плевать им на мои извинения. Это я попал «конкретно», как вы, суки, выражаетесь. Полез не в свое дело. А то, сидел бы сейчас, где-то на кафедре, и ждал бы свои гроши. Просто невовремя родился. Вот и все. Еще сто грамм. А эта, бедняга, старается, аж неудобно. Надо как-то подыграть.) О! Давай!

— Я здесь, я с тобой, милый! Тебе хорошо? (Что-то он явно на отлете. Очевидно, проблемы у человека.) Возьми меня! Как поживает твой аленький цветочек? Уже расцвел? (Почему такая долгая пауза? Он там не заснул, случайно?)

— Что ты сказала?!

— А что, милый?

— Повтори, что ты сейчас сказала!

— Разве тебе не понравилось?

— Я тебе говорю, дрянь, повтори!..Ох, извини, ради бога. Извини. Но ведь тебя зовут не Алла! Ведь десять лет…Правда? Я никому не скажу.

— Правда. Меня зовут Валя…

— Не смей мне врать, сука! Вешай лапшу, кому хочешь, только не мне! «Аленький цветочек!» Это что, все теперь так называют?

— А разве это некрасиво, милый?

— Твой милый сейчас гладит тебя правой рукой по аппендициту, с верхней стороны рубца, где остались две большие белые точки. Там, где ты больше всего боялась щекотки! Там, откуда в пяти сантиметрах вниз — родинка в форме трефового туза! Вот где твой милый сейчас! Это действительно ты?

— О чем ты, милый? (Мраморная доска. Замереть. Раньше надо было. Или сказать?) Ты уже?

— Я — еще! Еще и еще! Недотрога проклятая! Ведь это ты?!

— Я уже — все. Саша! Это было так здорово! Ты — просто гангстер. Ты меня измучил, но мне хорошо…

— Перестань пороть эту ахинею! Это — я! Vita nostra brevis est, brevi finietur… Ты помнишь, когда ты мне процитировала это самое, «brevi finietur»?

— О, да, Саша. Спасибо, я тоже удовлетворена. Звоните еще.

(Короткие гудки)

— Алло, Лола у телефона. У тебя сегодня романтическое настроение? Ты хочешь меня милый?

— Послушай, ведь это же я!

— Я ждала тебя. Возьми меня, дорогой! Мы сделаем вместе все, что ты захочешь. Я буду полностью твоей…

— Не прикидывайся! Это же ты! «Аленький цветочек»! Может быть, мы никогда больше не увидимся!

— Я не знаю, о чем ты, милый. Ты хочешь чего-то особенного? Расскажи, что ты любишь. Мне интересно. Это меня заводит. Ты хочешь подчиняться или повелевать? Расскажи мне все свои фантазии, ведь мы больше никому не скажем…

— Дрянь! Ведь это ты!

— Да, милый, конечно, это я. Я хочу тебя… Возьми меня, и мы с тобой улетим…

Чтобы поймать жамумбежку, от охотника требуется вся имеющаяся у него выдержка, самообладание и скорость реакции. Мало кто, кроме амбидонийцев, вообще знает, что такое жамумбежка и с чем ее едят. Но всякий турист, волею судеб хоть раз побывавший в сельве Гуаманы, если ему посчастливилось участвовать в охоте на жамумбежку, не забудет этого никогда.

Амбидонийцы — тихий, малочисленный народец, значительно отставший от своих ближайших соседей в развитии, поскольку их религия не приветствует технические новшества, и любое вмешательство в привычный им быт вызывает у аборигенов Гуаманы смятение и суеверный страх. Благодаря этому обстоятельству амбидонийцы сохранили почти в первозданном состоянии свою культуру и уклад жизни, а изолированность от внешнего мира и самобытность сделали их лакомым кусочком для любого этнографа.

Охота на жамумбежку — это не просто промысел или народная забава. Поистине, это целый ритуал. До сих пор непонятно, почему приманкой для жамумбежки традиционно остается юная девственница, рожденная в полнолуние. Каждый год, когда приходит пора лова, старший колдун племени отбирает кандидатку в приманки и последняя проходит ряд инициаций, связанных с культом Таванды. Родственники этой девушки всегда считаются осчастливленными, отмеченными прикосновением Великого духа. Поэтому горе пылкому юноше-амбидонийцу, чей любовный жар раньше времени прорвется на избранную духами кандидатку!