Мария Ануфриева - Карниз

С недавних пор их стали отправлять в командировки на открытие филиалов. В августе по плану стоял Ульяновск. Туда и обратно ехали через Москву: так было то ли короче, то ли дешевле.

В поезде набились в одно купе. Смеялись, пили вино, играли в «крокодила». Дошумелись до начальника поезда, который обещал ссадить самых веселых пассажиров на первом же полустанке. Ия живо представила себя на ковре у учредителя, отчитывающейся о том, почему группа не доехала до места назначения и провалила торжественное открытие офиса в городе на Волге, и сразу протрезвела. Угомонила остальных и легла спать.

Но заснуть не могла. В ногах ее сидел молодой компьютерщик. Тот самый, который успешно проскочил испытательный срок, пока она ухаживала за Папочкой в больнице.

Теперь он ее особенно не волновал. К тому же на него можно было положиться в сложных технических вопросах. Ехали они в одном купе и по дороге даже как будто немного дружили.

– Если вас высадят, я дальше не поеду, тоже с вами выйду, – твердо говорил он в темноте.

«Какая корпоративная солидарность», – думала про себя Ия, а вслух говорила:

– Полезай спать, никто никого не высадит. Не свались только сверху, а то всех передавишь.

Ростом он был под два метра, сложения самого крепкого и с трудом помещался на верхней полке.

В поезде до Москвы он первым делом подъел собранные Папочкой в дорогу запасы. Ия искоса смотрела, как исчезают со стола бутерброды и рулеты жареных баклажанов, и старалась быть великодушной. Жадность в командировках не приветствовалась.

– Сложно, должно быть, прокормить такое тело! – не выдержала начальница отдела рекламы, видимо, тоже имевшая виды на баклажаны.

– Угу, – мычал и энергично работал челюстями компьютерщик, сидевший на полке рядом с Ией, плечом к плечу.

В поезде до Ульяновска он подъедал запасы, купленные в Москве, но их почему-то уже не было жалко. Ие казалось, что она кормит большую ласковую собаку, подрастающего щенка сенбернара, она испытывала к нему почти материнские чувства.

Вечером они стояли у приоткрытого окна в коридоре вагона, смотрели на мелькающие поля, деревни, реки, заходящее солнце и молчали. Говорить не хотелось. Теплый ветер трепал волосы, пахло дымом проносящихся мимо поездов, печным дымком из деревенских домов, тянуло тонкой травяной дымкой с полей. Поезд раскачивал и иногда кидал друг на друга. Ие хотелось, чтобы машинист свернул на другой путь, запасной, пронесся мимо Ульяновска и мчался среди полей. Долго, может, всю жизнь. Должен ли стоять рядом компьютерщик, Ия не думала. Она не отделяла его от ветра, дымка, полей и командировки.

Приехали они вовремя и поселились в огромной пустой гостинице на берегу Волги, напротив Ленинского мемориала. Башня в двадцать три этажа возвышалась над окрестными деревянными домиками.

«Ульяновск – город контрастов» – первое, что приходило в голову у подножия каменного монстра. Когда-то здесь кипела жизнь, приезжали делегации из социалистических стран и союзных республик, проводились съезды, слеты, сборы и все, что могло проводиться на родине вождя мирового пролетариата.

На смену былому многолюдью, многоголосью пришли тишина, запустение, сонный администратор в холле. В коридорах гуляли сквозняки, двери скрипели и хлопали. Поселили их почему-то на двадцатом этаже, который насквозь продувался волжским ветром. К вечеру почти вся группа оказалась простужена.

Ия тоже чувствовала себя больной, разбитой, несчастной и оттого маленькой . Хотелось капризничать, лежать в постели, натянув одеяло до подбородка, хныкать, хандрить и пить чай с малиновым вареньем. Она давала слабину ночами, воображая, что нежится в постели весь день, а утром мчалась по присутственным местам. Со времен Ильича здесь мало что изменилось: жизнь текла медленно и всячески сопротивлялась навязанному ей быстрому ритму. Стало казаться, что не уложатся они в отведенную на командировку неделю.

Но звонки учредителей и шипение в трубке бодрили сильнее, чем шипучие таблетки аспирина. До конца недели Ия доползла по-пластунски. По крайней мере, так ей самой казалось.

Отгремел арендованный духовой оркестр, улетели в высокое голубое небо над Волгой воздушные шары, открылся офис в Ульяновске. Последний день по традиции был отведен знакомству с городом и разному.

Экскурсия оказалась пешей, ленинские места располагались кучно, так что ходили они практически вокруг гостиницы. Ия накупила железных значков с Ильичем для Папочки и Люсьена, сфотографировалась в пионерском галстуке. Потом они катались по Волге на катере и на автобусе переправились на другой берег по императорскому мосту. Новый «президентский» мост тогда еще не был построен, его гигантский скелет тянулся с берега, на котором возвышалась гостиница, и обрывался на середине реки.