Крас Алин - Превыше Магии. Книга четвертая

В день ее похищения, к ней, вышедшей, как обычно, с мольбертом на Улицу, подошел Фед. Он заказал для себя нарисовать картину, олицетворяющую Власть и Богатство. Эли уточнила, как конкретно он себе это представляет. Фед спросил, видела ли она когда-нибудь сундук своего отца, наполненный золотом и кристаллами? И попросил ее изобразить этот сундук с открытой крышкой. Выяснив, что рисунок будет готов к середине дня, он сказал, что в это время и зайдет за ним.

Придя за заказом в оговоренное время, высоко оценив результат и заплатив за него, Фед угостил Эли редкой и дорогой здесь эльфийской сладостью - шариками из запеченного теста, серединка которых наполнена нектаром. Эли попробовала их. И это лакомство так ей понравилось, что она не удержалась и съела сразу четыре штуки из десяти, решив, что остальными угостит Уму и меня с Хоркисом. Почти сразу же она почувствовала головокружение, слабость и желание скорее прилечь. Фед, увидев это, изобразил беспокойство и уговорил ее поспешить с ним на Торговую Улицу за общеукрепляющим эликсиром, высказав предположение, что у Эли, видимо, непереносимость нектара. К этому времени уже заторможенная, Эли могла думать только о том, что ее состояние может плохо отразиться на ребенке, а я появлюсь и смогу помочь ей еще не скоро.

Фед, как потом выяснилось, повел ее к тоннелю, уводившему из поселения. Эли, сквозь затуманенное сознание, сумела осознать, что Фед ведет ее в какое-то незнакомое место, когда они уже вышли за пределы поселения и попыталась этому противиться, он, приковав ее к себе наручником, угрожая кинжалом, стал уводить ее все дальше и дальше от поселения. Вскоре, она уже не могла сопротивляться навалившемуся сну, отключившему ее сознание.

Проснувшись, она обнаружила, что Фед, сидящий рядом, надел на ее палец кольцо Повелителя. Он, заставив ее подняться и идти вперед, потребовал, чтобы она нашла и указала место, подходящее для нового поселения гномов.

Кольцо вело себя так, как и положено. Если направление движения выбиралось верное, оно становилось теплым, если неверное - холодным, если впереди был тупик или поджидала опасность, кольцо предупреждающе вспыхивало жаром. Фед, не доверяя Эли, контролировал состояние кольца на ее руке, обхватив своей лодонью ее палицы.

Бедная девочка ужасно настрадалась. Мало того, что она себя плохо чувствовала физически, так еще и мучилась от унизительной процедуры справлять надобности в присутствии Феда, который, даже в это время, не снимал наручник сковывающий их руки. И вынужденно терпела его близкое присутствие во время отдыха и сна. А еще он пугал ее рассказом о том, как она станет Повелительницей нового поселения, а он ее мужем. Ее поддерживала только надежда на то, что я сумею ее найти и спасти.

Перед тем, как упасть в провал, Фед почему-то, вдруг решил, что раз он чувствует изменения, происходящие в кольце, то значит, либо в нем тоже есть кровь Повелителей, либо связь кольца с носителем крови Повелителей выдумка, и оно реагирует при любом владельце. Он решил это проверить, снял кольцо с Эли, надел на свой палец и потащил ее вперед. Пройдя совсем немного, они рухнули вниз.

Как моя Малышка сумела, в одно мгновение, на инстинктах, сориентироваться, понять, что произошло, и, крепко обхватив Феда за шею, занять во время падения положение сверху, она, рассказывая мне об этом, сама недоумевала. Но это спасло жизнь и ей, и ребенку.

Оказавшись на дне тесной ямы, она сползла с Феда, находившегося без сознания. И, некоторое время, приходила в себя. Когда очнулся Фед, выяснилось, что он, отбив себе спину и сломав обе ноги, даже сидеть не может. Винить ему, кроме себя, было некого, ведь он сам снял с Эли кольцо, служащее путеводителем и предупреждающее ее об опасностях. Фед был уверен, что в этой яме и закончится их жизнь. А Эли, стараясь не отчаиваться, даже заставила себя поесть и попить, ради ребенка, благо запас продуктов у Феда был немаленький.

- А как ты сумела мне метку подбросить? - уточнил я у нее.

- Когда во время отдыха Фед спал, я осторожно перетерла нитки на последней пуговице туники о каменный пол, а пуговицу положила в рот, за щеку. Потом в нужный момент сделала вид, что закашлялась, и, свободной рукой незаметно достав пуговицу, выбросила ее, заведя руку за спину.

- Какая же ты умница, заранее предусмотрела такую необходимость, - восхитился я ее сообразительностью.

- В этом не было ничего особенного, - как всегда принижая свои достоинства, попыталась она меня разубедить. - На моем месте, любая бы об этом подумала.