Василий Аксенов - Скажи изюм

Пока шел по аллее, всего лишь одна фигура попалась навстречу, немолодая дама в великолепной дубленке. Лицо ее повернулось к нему не без внимания. Сверкнула под ухом бриллиантовая серьга. Му Goodness, подумал Октябрь, she resembles a girl I fucked… It's impossible… She resembles a daughter of a Soviet classic photographer… I fucked her right here in a standing position… She used to be a chick!…

Он приблизился к воротам дачи Марксятниковых, но открыть калитку не поспешил. It's hard to stand it any longer, думал он. I am sick of Socialism, of these stupid slogans, of these miserable deceited people, of the ghosts of my youth… it's time to… gosh… come back home… to Washington…

На даче Марксятниковых уже неделю жили Макс и Настя, к ним Октябрь и направлялся. Crazy, пробормотал он, увидев в конце асфальтированной тропинки большое окно-фонарь, в котором, словно манекены в витрине, стояли длинный полубрат и хорошенькая полуневестка. I swear he doesn't understand how serious things are… Макс и Настя, стоя, пили кофе и разговаривали. Оба были в свитерах с оленями. Услышав шаги на крыльце, даже и не подумали о «железах», напротив, заулыбались, видно, ждали друзей.

Ну, вы, ребята, даете, сказал Октябрь, в лесу сидят одни, даже без собаки, – и не страшно? Нас тут охраняют, быстро сказала Настя. Кто? – быстро спросил Октябрь. Свои, быстро ответила она. Ха-ха-ха, тут же захохотал он. У меня, между прочим, неплохие новости. Разве хорошие новости еще существуют? – спросил Максим. Я не сказал «хорошие», я сказал «неплохие». А как вы нас тут нашли, Октябрь Петрович? Бурррль, Настена, не задавай таких вопросов человеку моей профессии. Давайте ужинать! У нас сегодня далма, вы когда-нибудь едали? Да, и не раз. Рядом с моим домом есть ресторан «Сербская корона», там я беру средиземноморские блюда. Рядом с вашим домом? Максим захохотал. Да это же в Вашингтоне, Настя! Вот именно, кивнул Октябрь. Висконсин-авеню.

Итак, неплохие новости, в чем же они? А в том, что появилось мнение о твоем выезде за границу. Хм, вот так новости… Макс, два дня назад этого «мнения» не было. Настя сжала пальцами край стола. А какое было мнение два дня назад, Октябрь Петрович? Максим подумал: надо все-таки ей сказать, чтобы она так уж сильно на него не выпучивалась, ведь брат все же.

Не знаю, пожал плечами Октябрь, может быть, вообще не было мнения. Это паршиво, когда там… – он показал большим пальцем в потолок, за которым, то есть на чердаке, по его предположениям, третьего дня под видом ремонта проводки установили подслушивающего «клопа», -… когда там нет отчетливого мнения. В такой обстановке вот и возникают… – Он махнул рукой.

– Да говорите уж! – Настя совсем уже и заострилась, и выпучилась.

Октябрь налил себе полстакана водки и насыпал туда черного перцу. Напиток сильных мужчин из разведки. Как всегда, good news and bad news. К плохим новостям относится то, что дело «Изюма» и «Нового фокуса» передано следователю по особо важным государственным преступлениям. Запинка. Водка проглочена одним духом. Странные все-таки ребята: реакция на плохую новость отсутствует, да и на неплохую была вяловатой. Настя пошла в кабинет Марксятникова позвонить по телефону. Максим стал влезать в оранжевую куртку. Хочу снять ночную аллею, объяснил он. Там сейчас должен быть такой проем среди деревьев, почти голубой, нечто космическое. В детском смысле. Конек-горбунок, еще яснее объяснил он. Они вышли вдвоем.

Ну и нервы у тебя, братишка! В разведку годишься! Ваше счастье, что я не в разведке, пробормотал Макс. Он смотрел в «зеркалку» и делал снимки «проема», в котором, с точки зрения Октября, не было ничего особенного, кроме дури. Я бы вам нашпионил, бормотал Макс, я бы… К этому времени, сидя на даче, он понял, что только камера и может его спасти от этих приступов «пустоты» и адреналиновых шквалов.

Октябрь стоял с сигарой. Пока Насти нет, все-таки надо тебе сказать самое тревожное. Раз уж такие нервы, должен знать. Был секретариат ЦК по вашу душу. Детали пока неизвестны, но докладывал Жериленко. Воображаешь? Макс сплюнул в снег. Третий человек в государстве: не фера им делать, других проблем нет…

Вдруг стукнула дверь. Настя с порога закричала в темноту: мальчики, скорей, чрезвычайное сообщение! Октябрь, одобренный призывом «мальчики», махнул через четыре ступеньки. Влез и Максим.

Вовсю работал телевизор «Рубин». Впервые в истории советский человек, летчик-космонавт СССР майор Белялетдинов Марат Нариманович, высадился на планете Венера! Несмотря на неблагоприятные атмосферные условия, майор Белялетдинов проводит на поверхности планеты научные работы в полном объеме! Сердца всего советского народа полны гордости за питомца Коммунистической партии! Спасибо родине и партии, говорит майор Белялетдинов, за то, что мне дана возможность совершить этот звездный подвиг! Диктор Кириллов, казалось, готов был обосраться от торжественности. К счастью, его сменила диктор Жильцова с более конкретной информацией.