Роальд Даль - Мадам Розетт

Девушки понемногу начали щебетать между собой. Вожак слышал их голоса, хотя и не оглядывался. Он шагал впереди колонны и, когда они дошли до перекрёстка, свернул направо, остальные за ним. Не пройдя и пятнадцати ярдов, они увидели египетское кафе. Первым увидел его Вожак, и он сразу же заметил свет, пробивающийся сквозь затемнённые окна.

— Стой! — крикнул он, повернувшись лицом к колонне.

Девушки остановились, но при этом не перестали болтать — было ясно, что в их рядах зреет бунт. Вы не можете заставить четырнадцать девушек шагать ночью по городу на высоких каблуках, в нарядных вечерних платьях, во всяком случае, долго это невозможно, даже если этого требуют военные власти для уточнения каких-то формальностей. Вожак это понимал и поэтому обратился к девушкам:

— Послушайте меня, милые барышни, — начал он свою речь, но бунт уже созрел: девушки галдели, а высокая черноволосая повторила:

— Mon Dieu, что всё это означает? Какого дьявола мы должны это терпеть? О mon Dieu!

— Тихо, — сказал Вожак, затем крикнул ещё раз: — Тихо! — И это прозвучало как команда.

Разговоры прекратились.

— Милые барышни, — снова обратился он к девушкам.

На этот раз голос был бархатный. Он пустил в ход всё обаяние своего голоса, против которого никто не мог устоять. И что было самое поразительное — это его способность интонацией вызывать ощущение, что он улыбается, хотя на губах не было улыбки. Улыбался голос, когда лицо оставалось серьёзным. И это очень подкупало людей, потому что у них складывалось впечатление, что он всерьёз озабочен тем, чтобы вести себя с ними как можно мягче и добрее.

— Дорогие барышни, — снова сказал он, и в голосе его была улыбка. Когда имеешь дело с военными, трудно избежать всех этих формальностей. Никуда от этого не уйти. И каждый раз, когда я с этим сталкиваюсь, это вызывает у меня глубокое сожаление. Но ведь существует ещё и такая вещь, как рыцарство. И я хочу, чтобы вы знали: все представители Королевского воздушного флота — истинные рыцари. Вы нам доставите большое удовольствие, если согласитесь зайти в это кафе и выпить по стакану пива. Это простое рыцарство военных. — Он прошёл вперёд и открыл дверь в кафе.

— Бога ради, давайте выпьем. Кто желает выпить?

Девушки вдруг всё поняли, всё, что произошло. С начала и до конца, притом поняли всё разом. Оправившись от изумления, они постояли минуту в раздумье. Потом они поглядели друг на друга, затем на Вожака, после чего повернулись и посмотрели на Тарана и Уильяма. Они увидели еле сдерживаемый смех у лётчиков в глазах и дружно расхохотались. Таран и Уильям тоже расхохотались. Гурьбой они подошли к двери и стали проходить в кафе. Высокая темноволосая девушка взяла под руку Вожака.

— Mon Dieu, — сказала она. — Военная полиция, mon Dieu! О mon Dieu! Откинув назад голову, она рассмеялась, и за ней рассмеялся Вожак.

— Это рыцарство военных, — сказал Уильям, и они все вошли в кафе.

Оно мало чем отличалось от заведения, где они до этого пили пиво, — те же деревянные столы и стулья, опилки на полу; в зале несколько египтян в красных фесках пили кофе. Уильям с Тараном составили вместе три круглых стола и принесли стулья. Девушки расселись. Египтяне, сидящие за своими столиками, повернулись на стульях и уставились на девушек. Они смотрели на них во все глаза, как маленькие жирные рыбёшки, выглядывающие из ила, а некоторые даже переставили стулья, чтобы им было видней, и тоже глядели во все глаза.

Подошёл официант.

— Семнадцать порций пива, — сказал Вожак. — Семнадцать порций.

Официант сказал «пожалста» и удалился.

Пока все сидели в ожидании пива, девушки смотрели на лётчиков, а лётчики на девушек.

— Это рыцарство военных, — сказал Уильям, и в ответ черноволосая девушка только сказала:

— Mon Dieu, вы сумасшедшие. О mon Dieu!

Официант принёс пиво. Уильям поднял бокал:

— За рыцарство военных.

Черноволосая девушка снова сказала:

— Mon Dieu!

Таран не принимал участия в разговоре. Он разглядывал девушек, оценивая их, пытаясь решить, какая из них ему больше всего нравится, с тем чтобы немедленно приступить к делу. Он с головой ушёл в это занятие. Вожак улыбался, и сидящие вокруг девушки в сверкающих вечерних платьях ослепительно красных, золотых, ослепительно синих, зелёных, чёрных, серебристых, снова были как живые картинки. На сей раз это была настоящая, реальная картина — девушки потягивали пиво, и, казалось, им стало радостно и весело теперь, когда они избавились от подозрений, потому что всё встало на свои места, и они это поняли.