Евгений Мин - Ценный подарок (сборник)

— Прохвост! — вскипела быстрая и решительная дама. — Обманул девушку, а теперь…

Но другие дамы захлопали крыльями.

— Нет, нет, не говорите. Константин Константинович поступает честно, он не похож на молодых людей, которые женятся из корысти.

Им было не известно, что папу-генерала переводили по службе в отдаленные края, любящая дочь не могла расстаться с ним, а Варенцов любил столицу и свою квартиру больше, чем будущую жену.

— Он благородный молодой человек, — щебетали дамы, — надо найти ему что-нибудь подходящее.

И нашли молодую красивую артистку, отец которой был плотником, а мать уборщицей.

Артистка приглянулась Варенцову. Он гулял с ней по бульварам, посещал спектакли с ее участием, десять дней она жила в его двухкомнатной квартире, когда папа-плотник и мама-уборщица уехали в Дом отдыха, но жениться отказался.

— Не могу, — с грустью сказал он, и в голубых глазах его выступили слезы. — Через год-другой она станет знаменитостью, а я?.. Постыдна роль бездарного мужа при талантливой жене. Я люблю ее, как сорок тысяч братьев, но жениться не могу.

Дамы Общества пришли в смятение.

— Прохвост, прохвост! — возмущалась самая решительная дама.

Другие дамы шушукались, намекали, что у Варенцова что-то неладно и, наверное, он никогда не женится, а он взял да женился на бедной некрасивой девице.

— Что такое?.. Как понять?.. Объясните, пожалуйста, — расстреливали его вопросами дамы.

— Любовь, — потупив глаза, отвечал Варенцов.

Дамы подносили к глазам платочки, ахали и восхищались, что в эпоху НТР существует любовь.

Они и представить себе не могли, как тяжело было молодой жене. Она бегала на работу, варила обеды, стирала, мыла полы, нянчила двухлетнюю дочку сестры мужа, ухаживала за его престарелой бабушкой, а Варенцов проводил вечера с внучкой академика и племянницей лауреата.

Дом у них был закрыт, как крепость. Жена не могла пригласить на обед даже своих родителей, а Варенцов требовал, чтобы она устраивала приемы нужных ему людей. Летом он уезжал отдыхать на курорт, а она оставалась в пыльном, душном городе ремонтировать квартиру.

С тех пор прошло много лет. Сейчас бесподобный Варенцов начальник никому не нужного учреждения, но Варенцов доказал, что без этой конторы никак не обойтись.

За эти годы жена Варенцова превратилась в старушку, сам Константин Константинович выглядит авантажно. Волосы его красиво серебрятся, тугие щечки розовы, широкая грудь незаметно переходит в живот.

Время беспощадно, и многие в учреждении разобрались в том, кто же такой Варенцов.

Как-то один из новых сотрудников спросил старейшину учреждения:

— Скажите, пожалуйста, почему Варенцова не уберут от нас?

Мудрый старик улыбнулся всезнающей улыбкой:

— Видите ли, молодой человек, не так это просто. Будь он вором, мошенником, его бы устранили быстро, а он ведь прохвост. С прохвостами, мой юный друг, еще нет общего способа борьбы. Будет, непременно будет, когда — не знаю, но вы-то до этого доживете, молодой человек.

Человек явился на свет.

Добрые боги и богини собрались у его колыбели.

Их позвала мать новорожденного, и они пришли, потому что были отзывчивы и сердечны.

— Ори, парень, громче ори! — усмехнулся краснощекий Бог здоровья. — У тебя отличные легкие и крепкие кулаки. Я наделю тебя долголетием, и ты проживешь жизнь, не зная ни одной болезни. Расти, цыпленок, будь петухом! — громко захохотал пунцовый богатырь и шлепнул мальчишку по заду.

— Не слушай его, дитя, — велеречиво произнесла большелобая Богиня. — Что такое здоровье без мудрости? Я награжу тебя умом — величайшим богатством мира.

Богиня мудрости коснулась лба младенца тонкими, длинными пальцами, и он, почувствовав холод разума, закричал еще сильнее.

— Ты будешь прекрасен, — поцеловала ребенка в губы Богиня красоты.

— Ты будешь храбр и смел! — громовым голосом воскликнул Бог отваги и трижды подкинул к потолку красное, сморщенное существо.

Тихая, растроганная, лежала в постели мать. Еле слышно прошептала она слова благодарности:

— Спасибо вам, добрые боги и богини, за то, что вы так щедро наградили моего сына.

— Он будет счастлив! — хором вскричали небожители и удалились по своим делам.

Годы шли. Младенец стал мальчиком, мальчик — юношей, юноша — мужем, и все свершилось так, как было предсказано.