Винсент Килпастор - Есть ли жизнь в Маями?

- Ну, конечно же, наркотики, Дрю, в жопу старый Сан Хуан, и Колумба и Дон Кихота и Зураба Церетели. Спроси его, желательно по-кастильски, покатит ли наш товар в качестве бартера и что у них там есть из наркоты. Пусть,так сказать, огласит весь список.

С Дрю, увы, не возможно полноценно прикалываться - он не видел ни Приключений Шурика, ни Кавказкую пленницу, ни многоликую эпопею Сергея Безрукова. Между нами стена культурных диссонансов.

Диего завел машину и рванул с места так, что я чуть пол-языка не откусил. Может, обиделся за Дон Кихота, может за Колумба, а может и сам спешил приступить к неофициальной части экскурсии - оставалось только гадать.

Еще я подумал, что здорово было бы прихватить с собой Тараса, с ним в чужом городе так же спокойно, как в сопровождении одного из братьев Кличко. Только как ему объяснить, откуда взялась коробка с дарами заморскими на заднем сидении хонды?

Ладно, прорвемся. Будем надеяться, пуэрториканцы так же чтут гостей, как, скажем, доперестроечные узбеки.

В это время мы съехали с ярко освещенного проспекта и покинули неоновую туристическую часть города. Картинка за окном резко изменилась. К худшему. Все вдруг стало походить на десятый микрорайон Набережных Челнов, когда там орудовала банда Эдика Тагирьянова. Разбитые фонари, граффити во всю стену, мрачные люди в капюшонах монахов-францисканцев, в наколках бандито-католической символики на все тело и другие милые детали по разным причинам не вошедшие в фотоальбом "Поезжай-ка в Пуэрто-Рико!"

Остатки комфорта быстро улетучились. Надо было дать 65% барыша Дрю, а самому нервно сидеть, грызть ногти, и ждать результата у испанского телеящика в безопасном отеле. Я стал пуглив до чрезвычайности после рождения ребенка. Не поднять мне уже видно моих рубак в атаку как когда-то в гражданскую. Неужели таки прорастают у меня начала члена гражданского общества? Надо бы посмотреть в ванной в зеркало повнимательней.

Система достойна всякого презрения. Даже ненависти. Наркотиков в любой стране всегда уйма. Будь у власти шах, передающий престол от отца к сыну, или царь, застенчиво голосующий за самого себя на выборах, , или мистер президент, везде одно и то же - чтобы нормальному человеку купить нелегальной фармакологии - вечно надо иметь дело с урлой.

Я выступал и выступаю с резкой критикой этого лицемерного явления. Наркотики не надо легализовывать. Их надо просто декриминализовать. Кому суждено спиться и так сопьёться.

Простите за эмоциональные экскурсы - накипело. Натерпелся, понимаешь, по разным штатам выискивая и потребляя. И все не по аптекам, как страждущему человеку положено, а по подворотням, да закоулкам поганым.

Балду им теперь, а не мой голос на выборах. Требую немедленной поправки в общественном договоре. Если то что я делаю вредит мне, так уж позвольте, пожалуйста, мне самому и решать.

Вот и сейчас - дрожу как осиновый лист в какой-то квартире с зарешеченными окнами, толстенной железной дверью и с кучей вооруженных людей у входа в подъезд перед двумя негодяями в кожаных безрукавках на татуированном теле. Стою и робко так спрашиваю, через переводчика нельзя ли тут грибочками разжиться, чипсами кактусовыми похрустеть, кислоткой полакомится или, если повезет, аяхуяски какой попить.

Дрю переводит мою фразу, бандиты начинают смеяться и забрасывают Колтона целой серией вопросов. Дрю недовольный моими выходками долго что-то им объясняет. Я четко улавливаю только два слова - "локо" - придурок, и "руссо" - понятно и ежику. Я за это "руссо" и хватаюсь, как за спасение, будто добавит мне это защиту армии, флота и дипкорпуса всей Российской Федерации и тут же встреваю в монолог Дрю:

- "Руссо! Руссо! Туристо!" - так и подмывает добавить "Михаил Светлов, шорт побери!"

Кожаные бандиты вполне могут оказаться милыми людьми - один похож на народного артиста Республики Армения Фрунзика Мкртчяна, а другой на молодого, обритого Спартака Мишулина.

По-звериному страшными их делают сплошные наколки под самое горло. Ритуальные, наверное. У Мкртчяна даже на роже портак - из уголков глаз с двух сторон льются огромные слезы. Кто-то мне говорил, что в американской блатной символике, набитые на лице слезы, это как звезды на борту истребителя - по одной за каждый сбитый мессер. По слезинке за каждый трупик.

Над головой у Спартака Мишулина рядом с красоткой похожей на Анну Семенович, висит черный, официального армейского пользования плакат: