Борис Фальков - Тарантелла

— Ваш гневный Ахилл — обыкновенный эпилептик, — удалось ей прохрипеть. — И гомосексуалист, это ни от кого не секрет. Только совсем некультурный человек может испугаться такого. Чем ссылаться на него, лучше б перечитали учебник школьной физики для начальных классов. Уже там отделено движение качения от всех других. И такими словами, с такими иллюстрациями, что и слепому Гомеру станет тошно… понятно. А божественные ваши копья нарисованы со всеми подробностями, до последнего волосика, в другом учебнике, анатомии. Смотрите главу: мужские половые органы. Внятное описание для вас, для всякого, кто не знаком с тем, как они функционируют — приложено.

Сквозь внутренний шум в ушах она слышала извне голос совсем чужой, змеиный шип и сопровождающий его присвист: так рассохлись и растрескались её обезвоженные связки.

— А если вы нормальный язык понимать разучились, и предпочитаете богохульствовать при помощи аллегорий — то пожалуйста, вот вам моя аллегория. В ней намного правдивей описываются ваши мёртвые боги с их мощью. Она не из Физиолога, нет, из Metamorpho… не Ovidius Naso ли, кстати, у вас под рукой? Ну и не важно, я и так отлично помню эту сказочку ещё одного эпилептика, можно подумать — все они пишут книжки, которого выгнали на край света и заперли там, чтоб он не смог больше… появляться в обществе нормальных людей на их родине. И правильно сделали.

— На край света? Ну, если вы так называете родину своего папочки — это ваше дело. Только ему ведь, по вашим же словам, удалось оттуда сбежать! Значит, сегодня эта мера предосторожности не гарантирует, что изгнанный не появится в нашем обществе… Слушайте, а вдруг он и сюда явится?

— Сегодня! Почему же это именно сегодня не гарантирует!

— Я имею в виду, а вдруг он явится сегодня? Но давайте вашу аллегорию, ваша очередь… А я послушаю.

— Дочь речного бога Инаха, девственница Ио, — продекламировала она с отвращением, будто и впрямь читала в сотый раз накрепко выученное напамять, стала жрицей богини Геры. Гера приставила к Ио, к её девственности, если опять же быть современным, стоглазого сторожа… Аргуса! Вот уж не знала тогда, насколько точное имя подобрала… Но продолжим: по слухам, Ио вскоре сошлась с самим Зевсом, мужем Геры, и потому Гера начала ей мстить. А на деле, не по слухам, это Зевс убил сторожившего Ио стоглазого стража, потому что тот мешал его домогательствам. А мешал он не потому, что был такой уж неусыпный, а потому что сам уже был любовником Ио. Красивая, полная сил девочка, один на один с полным власти над нею сторожем, далеко не евнухом: стоглазый — это ведь тоже метафора, говорящая о его мужской мощи, такую метафору поймёт и самый тупой четырёхглазый, вросший задом в стул безногий петух. Днём и ночью в пустом доме, в соседних комнатах… да как же им не сойтись? Итак, Зевс, домогаясь отбрыкивавшейся Ио, употребил всю свою мощь, употребил своё самое тяжёлое копьё: насилие. Так он был разъярён тем, что Ио не давалась ему. Её друга он зарезал. Саму девочку превратил в корову. Отделил от остальных людей и всего живого. И продолжил одиночить её дальше: погнал её гневом своим, это снова такая метафора, она означает кнут — но и кнут может служить метафорой для… но эту даже и вы способны расшифровать.

— Способен, — подтвердил он. — Похоже, и вы делаете открытия, прошу прощения за мои несправедливые упрёки. Стало быть, и вы не прочь переписать наново какую-нибудь старую книжку, чтобы выкрикнуть то, о чём она так наглядно умолчала, и заодно ещё разок подстроить прошлое под свои теперешние нужды. Я ж говорил, умолчания ясней всего откровенничают об укромном. Или, постойте, откровения теперь упорядоченно рассылаются по университетам и гостиницам поровну, чтоб никого не обидеть? Пропало дело, и этот процесс централизован, есть, наверное, и соответствующее министерство. Но тогда из этого следует… Господи, неужто мы с вами и впрямь одного типа?

— Следует то, что Зевс продолжал домогаться Ио, шантажировал её и всячески длил её мучения, чтоб та всё-таки далась. Но та продолжала не даваться ему. Бежала прочь от него всё дальше и дальше, так что бег стал её жизнью, а она вечной беглянкой. Так бывает в страшном сне: перебирают ногами на одном месте — и ни с места, вот как я тут у вас. Ни с места! Хотя, вроде, и мелькают мимо разные пейзажи и страны. Именно так принуждают бегать ваши мёртвые бессмертные боги, на одном месте. В расчёте, что выдохнется сопротивление вместе с бегуньей. А чтобы она живей двигалась, Зевс наслал на неё eine Bremse, постоянно и жестоко кусающую её. Зудящую, гудящую над ней по-шмелиному. Чтобы die Bremse подкалывала корову ещё и своей метафорой, и та побыстрей перебирала копытами в своей пляске… Как, кстати, называется это насекомое по-итальянски?