Александр Лернет-Холенья - Пилат

По преданию, повторенному в трех Евангелиях, призванный на суд Исус дал утвердительный ответ иерусалимскому Синедриону на вопрос его председателя-первосвященника, считает ли он себя мессией, Христом, а прокуратору Пилату — на вопрос, признает ли он себя «царем иудейским». Прокуратор отослал Исуса, как галилеянина, на суд к его государю Ироду-Антипе, находящемуся тогда в Иерусалиме; но тетрарх, видевший в Исусе только чудака, вернул его для расправы Пилату. Судьба вероучителя была решена под влиянием двойного страха: иерусалимский Синедрион осудил Исуса как лжепророка или богохульника («мегадеф»), назвавшего себя мессией и «Сыном Божьим», а римский наместник велел казнить его как мнимого «царя иудейского», из опасения политической смуты. Что последний мотив оказался решающим, видно из предания, что на кресте, где был распят Христос, исполнявшие приговор римские солдаты начертали слова: «царь иудейский» (Rex Judaeorum), в насмешку над осужденным или для указания вины, за которую он осужден, — о чем также сохранилось предание у всех евангелистов.

То, что рассказывают евангелисты о намерении Пилата «наказать и отпустить Исуса» и о требовании казни его только со стороны «первосвященников и народа», носит на себе явную печать тенденциозности, вызванной позднейшим озлоблением сектантов-христиан против правоверных иудеев. Жестокости Пилата по отношению к подвластному населению Иудеи вообще не дают основания считать его мягким в данном случае. Если по одному подозрению в политическом замысле он велел казнить старейшин самаритянских, допустивших наивное паломничество на гору Гаризим, то тем менее он мог проявить снисходительность в деле Исуса. Казнь совершилась за городской чертою Иерусалима, в местности, именуемой Голгофа (Gulgolet), место погребения черепов, лобное место, около 35 года хр. эры.

Бесчеловечная римская казнь — распятие на кресте — была не нова в Иудее: за несколько десятилетий перед тем наместник Вар распял на крестах тысячи иудейских инсургентов; время Пилата также было богато политическими мучениками, а при позднейших прокураторах распятие на кресте составляло обычную форму казни борцов за свободу — «зелотов». И вот рядом с мучениками национальной свободы появилась фигура мученика, стоявшего вне национальной борьбы и вне тогдашнего исторического момента.

Для большинства современников это распятие на Голгофе прошло незамеченным. Никто не мог тогда предсказать, что когда-нибудь голгофский крест будет вознесен на вершину всемирной истории и что его мрачная тень упадет на будущие века еврейской истории.

«Ибо Бог мне двоюродный брат» (франц.). Альфонс Доде. Смерть маленького дофина.

Я есмь хлеб жизни. Отцы наши ели манну в пустыне и умерли; хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрёт. Я — хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира, (лат.) — Иоанн, VI, 48–51. — прим. автора

Но, мосье, как Вы можете претендовать на знание того, чего, возможно, королева и сама толком не знает! (франц.)

Et mulier quadam erat in fluxi sanguinis ab annis duodecim, quae in medicos erogauerat omnen substantiam suam, nec ab ullo portuit curari; accessit retro, et tetigit fimbriam uestimenti eius: et confestims tetit fluxus sanguinis eius. Et ait Iesus: Quis est qui me tetigit? Negantibus autem omnibus dixit Petrus, et qui cum illo erant: Praeceptor, turbae te comprimunt et affligunt, et dicis, Quis me tetigit? Et dixit Iesus: Tetigit me aliguis: nam et ego noui uirtutem de me exisse, ets. (лат.) — прим. автора

Например, типичным для речей различных мессий было то, что он, мессия, мог разрушить храм и в течении трёх дней его возвести. Другие мессии утверждали, что они могут разделить Масличную гору или даже море. — прим. автора

Paul Volz, S. 184, Verlag J.C.B/Mohr (Paul Siebeck), Tbbingen, 1934.

Dr. Georg Herlitz und Dr. Bruno Kischner, Bd.IV/1, S. 131 ff., Jbd. Verlag, Berlin 1930.

С. Дубнов. Древнейшая история еврейского народа. Берлин, 1925.