Vincent Killpastor - Школа Стукачей

Поэтому для тех, кто сидит в нашей зоне выражение «сел в галошу» имеет особый, зловещий смысл.

Каждый вечер в «нарядную», во, тоже походу названьеце — нарядная, какая она нахуй «нарядная», скорее убогая, куцым дизайном интерьера смахивающая на комнату студента Раскольникова.

Ну, так вот — в «нарядную» приносят «заяпка».

Заяпка — это заявка руководства калошной фабрики на определённое количество «творцов материальных благ», то есть зэка.

Тут в дело и включаюсь я. В соответствии со списком бригад, я с вечера отделяю их личные карточки, с пугающей хичкоковской фоткой, номером статьи, сроком и отрядом-бригадой. После этого я укладываю карточки «производственников» в фанерный чемодан.

Вот уже вторую неделю, я, проспав завтрак, с очумелыми глазами мчу с утра за чемоданом в нарядную.

Нужно произвести «развод на работу». То есть перекличку. Карточка того, кто «есть» — идёт в чемодан. Карточка того, кто проебал развод — остаётся в жилой зоне. После переклички бригады выстраиваются пятёрками, и с тройным просчётом маршируют на промку.

На промке я сверяю количество карточек с фактическим количеством зэка, и если количество не совпадает «военизированный контролёр надзора», или проще говоря — «дубак», взыскивает с меня своей резиновой дубинкой размером с меч Джедая. Пять ударов. В область седалища. Такова вековая традиция учреждения.

Три выдерживаю легко, последние два — уже так себе. Болеть начинает обычно на второй день. А синяки от дубинки это скорее фиолетовики или багровяки, но точно не синяки, я уже имел шанс их рассмотреть.

Бывший нарядчик, суетливый, юркий человечишка по имени Бектаз, такими красками разрисовывал мне эту волшебную должность, что получалось, будто лучше нарядчика в зоне живёт разве только Хозяин. Ну, может ещё директор промки Мамут, капитан с застенчивым взглядом потомственного заводского несуна. Капитан галошной мечты.

Это вам, вконец зажравшимся, может показаться должность директора галошной фабрики чем-то вроде клоуна. В Наманганской области Узбекистана — это Эльдорадо.

Поле чудес в стране с великим будущим.

Для сельского узбека основой материальных благ являются: «мошина, уй и калиш». «Мошина» — это понятно, «уй» — это не хуй, это дом, а «калиш» — это галоши. Любит галоши простой узбекский народ.

Калиш, новый, блестящий лаком калиш, это образ жизни. Символ процветания и независимости от ленинградской фабрики «Скороход». Или Ленвест. Не цепляйтесь, к словам, вы слушайте, что дальше будет!

А я вот — полный лох по жизни. Спешу вам сообщить. За одиннадцать дней работы по мне уже три раз прогулялись резиновым джедаем. И что я им бухгалтер? Счетовод? У меня сроду трояк был по математике!

Перед экзекуцией мне предоставляют право демократического выбора — пять дубиналов или водка на обед «надзорам».

То есть бабло, «за пузырём мы сами слетаем!»

А откуда ему взяться — баблу? Из дома никто пока ни разу не приехал, спиздить в «нарядной» нехуй… карточки разве?

Выбираю дубинал. Это злит надзоров, как будто это именно я настаиваю на «шпицрутеннах». Всю горечь похмелья они вымещают на моей спине.

Один только пожилой надзор Мерзаев, с седыми, обвислыми, как у моржа усами, проявил человечность, и перед тем как пиздить меня, со вздохом сожаления сказал: «Ии-эх, хуйня, а не нарядчик ты оказывается!»

Вот. Перекличку провёл. Теперь, пока менты будут несколько раз пересчитывать толпу, можно курнуть. Вот единственная привилегия нарядчика. Можно потихоньку покурить на разводе, другому кому за это менты башку снесут. Достаю из бушлата припасённый с вечера бычок «Полёта».

Первоклассно «Полет» двигает в череп с утра, по голодняку. И название, наверное, связано с этим неповторимым эффектом.

Полёт навигатора! Полёт на гнездом кукушки! Грустно шутить с самим собой. А больше не с кем. С мужиками из бригад не пошутишь — нарядчика презирают, ментовский шнырь. Ну и насрать мне на их компанию, велика ли потеря. Большинство их диалогов вращается вокруг слова «хуй». Хуй как некий символ эксклюзивности.

По их понятиям у блатных шнырить — это достойно, а у ментов нет.

Система. Хотя какие блатные и «отрицала» может быть в стране, где президент стер в порошок всю, даже кукольную оппозицию? Сами понимаете, какие. Верноподданные.

В отличии от блатных, я не скрываю своей «красной» сущности. Не играйте по чужим правилам и выигрывайте.

У блоти как — днём, при свете так «авторитет», а как ночь, так в кумотдел. Кумотдел это оперчасть.