Олег Рой - Тени судьбы

Я вижу, что Слава начинает меня жалеть. Нет ничего хуже, чем то, когда твой собственный муж смотрит на тебя печально и едва не плачет от былых воспоминаний. Зеркало демонстрирует мне героиню программы, в которой женщин переодевают модные стилисты. Только сегодня, спустя 25 лет совместной жизни, я задумалась об изменах. Интересно, был ли у Славы кто-то на стороне? Мысль, как ни странно, не щекотала мои нервы, а прозвучала точно так же, как и сотни других. А Пашка сияет при виде Юльки. Я вижу, как они сплетают под обеденным столом руки, как целуются в подсобке, как смотрят друг на друга и благодарю того, кто живет выше нас, за то, что мой сын любит страстно и увлеченно. Это счастье, за которым многие готовы отправиться на край света.

Я изменила Славе. Один раз. «Долгоиграющая пластинка» была прервана звучанием нового инструмента… Он преподавал нашему сыну игру на саксофоне. Когда мужественный голубоглазый мужчина с седыми висками прикасался к перламутровым клавишам, то мне казалось, что именно таким сейчас мог бы быть Паша. Боже мой, иногда мне так хотелось, чтобы память начисто стерла воспоминания о нем. Или же если бы между нами тогда ничего не случилось, если бы он продолжал встречаться с другими и не касался моего тела, то, быть может, я бы и не провела свою жизнь в вечной тени былой любви. Но чему быть — того не миновать. Музыкант был чувственным, нежным и безумно эгоистичным. Мужчина с зеркалом. Он безумно гордился своим сыном — ровесником Паши — и все время повторял, что его Женя — вице-президент. Конечно же, я сострила на эту тему, сказав, что даже в супермаркете есть вице-президент, заведующий изюмом. Его необузданные эмоции тут же проявили себя, он с важным видом позвонил в супермаркет и попросил к телефону вице-президента, заведующего изюмом. Ответ его не утешил, а лишь поставил точку в наших наигранных отношениях, так как в его представлении умная женщина либо закоренелая стерва, либо перерожденная Жанна д`Арк. Вся беда в том, что девушка на другом конце телефона вежливо поинтересовалась: «Какого вида? Упакованного или развесного?» Вся эта измена была одновременно комична и трагична. А саксофон мой сын забросил на чердак… Жаль, что в доме теперь звучит либо тишина, либо барабанная дробь через колонки компьютера.

Многие готовы принять все, что угодно — любовь под видом секса, дружбу под прикрытием сплетен, веру под модным лозунгом, но только не самих себя… Как странно спутаны мои мысли — то они вгоняют меня в тень жизни, то выводят на яркий свет.

По утрам мне нравится быть помощницей Бога. Я открываю окно и крошу голубям белый хлеб. Наверное, точно так же кто-то сверху посылал утомленным путникам «небесную манну». Мы о многом не догадываемся. Ведь голуби не додумались поднять головы и увидеть меня, выглядывающую из окошка на пятом этаже. Они принялись клевать, воркуя о чуде и вере. Человеку, в отличие от всех других представителей планеты, помимо души, дан дух, поэтому только когда обретается смысл жизни, мы осознаем значение слова «счастье». И оно не бывает мужским или женским, юным или зрелым, постоянным или редким. Это просто принятие мира в себе. Я не хожу в церковь, потому что она построена человеческими руками и под влиянием политических взглядов. Я не посещаю модных нынче психоаналитиков, потому что они кивают в ответ, говорят прописные мудрости, но не способны услышать тихий плач моей души. Я не обиваю пороги ясновидящих и священников, потому что предсказывать мне нечего и прощать меня не за что. Говорят, что если вы нашли умиротворение и приняли себя, то вам больше нечего искать. Да что там рассуждать, человек — всего лишь попытка быть…

Я осознала себя, но не нашла умиротворения, не воплотила себя в этой жизни. Эмигрировала вместе с Пашей в другое измерение и просто существовала под тенью жизни. Саксофон. Не поверила своим ушам, когда услышала, как из комнатки Павлуши доносятся звуки его мечты. Не может этого быть… Сын снова прикоснулся к инструменту. В последнее время у него грустные глаза, философские мысли и одни эскизы на рабочем столе. Я пробовала поговорить с ним по душам, но на все мои попытки был дан высокопарный ответ: «Мама, не мешай мне реставрировать желания». Маленький мальчик стал взрослым человеком, закаляющим свои чувства и уже способным поднять гири неудач и поражений. Он расстался со своим рыжим увлечением и стал создавать одежду. Началось все с того, что его Юлька работала фотографом в глянце и однажды пригласила Пашу на съемку моды. Увидев, как модельеры презентуют свои коллекции, он не удержался, на следующий день купил ткань и тем же вечером приступил к созданию наряда. Откуда у него взялась такая прыть к моде, мы с отцом понять не могли. Думали, хочет покрасоваться талантом перед Юлькой, отец от злости покраснел, а я лишь улыбнулась. Любовь, даже неразделенная, всегда самодостаточна, и всегда она направлена на благо искусства. Я не смогла стать Уолтом Диснеем, который ребенком замучил сову и с тех пор решил оживить животных в мультиках. Я замучила и не оживила свою любовь. Мой врач говорит, что единственная часть человека, лишенная способности самовосстанавливаться — это зуб. Не соглашусь. Если однажды душа уходит в тень, то на свет ей выбраться крайне нелегко.