Марат Кабиров - Имя твоего ангела

– Нет, – застонала Фатима, понимая, какую ошибку она совершает. – Нет… Я не могу простить… Я не могу…

С этими словами она перешагнула невидимую линию.

Это была граница между жизнью и смертью.

– Ты могла спасти своих сыновей, – с такими словами встретила ее Хадича. – Для этого нужно было просто простить их.

– Понимаю, – застонала Фатима, – что уж теперь?

– Все в руках Божьих.

Неожиданно душа Фатимы успокоилась. Все ее страдания, обиды исчезли, будто их собрали и куда-то унесли. Она знала, куда ее обиды держат путь и к кому. Но она уже не могла ничего поделать.

Она уже не была ангелом.

– Не бросай их, боженька, – прошептала она, – только не лишай их своей милости.

И понимая, что ее желания не имеют значения, все же добавила:

– Дай им возможность выбора… Дай, мой Бог, им два пути…

Два пути…

– Мы поедем в другую больницу, сейчас придет машина, – сказал, входя в комнату Искандер и, увидев лежащую на полу Ляйлю, замер, – что случилось?

Ляйля уже пришла в себя. Вскрикнув, она встала.

– Не знаю, – сказала она грустно, – я протирала лицо Фатимы апа… Неожиданно она схватила меня за руку… Я упала… Из глаз посыпались искры, больше ничего не помню…

Ольга, словно окаменела, около Фатимы.

– Ты как? – повернулся к ней Искандер. – Терпеть можешь?

Ольга сильно удариалсь грудью и ей становилось все хуже и хуже.

– Она умерла, – прошептала Ольга. – умерла…

Все замолчали.

На острове слышались непрекращающиеся зовущие крики:

– Айгуль! Дочка!

– Анна! Сережа!

– Вы где?

Голоса слышались то в одной, то в другой стороне острова.

Сначала в них слышалась надежда, они звучали бодро, затем появилась тревога и страх. А в конце в голосах осталась лишь усталость.

Вскоре изрядно подуставшие мужчины собрались у дома.

Казалось, что на их лицах больше, чем усталость отражается раздражение, вызванное тем, что им пришлось впустую потратить время. Все трое посмотрели исподлобья на Малика.

– Что, может, еще раз пройдемся? – Радик сплюнул на землю. – Остров небольшой.

Малик не ответил.

– Мы же не один камень не оставили, все перевернули. – Хамит отошел немного в сторону и сел. – Ничего нет.

– Так я же вам уже в начале говорил, – в голосе Халиля послышались нотки старшего брата, – они не на острове….

– Да, это все специально организовано… – Радик подсел к Халилю. – Это выходки Андрея Николаевича.

– Странно… – промолвил Малик.

– А что странного? – Радик не договорил, что хотел сказать.

– Все, – сказал Малик, как бы разговаривая сам с собой,- все…

Радик не мог в этот раз не согласиться с ним. Казалось, его ум затмила обида на братьев и стыд за свое прошлое. С момента, когда они узнали, что они братья, он ходил в каком-то непонятном состоянии. В его душе сменялись отвращение, жалость, тоска по детским годам, укор и еще непонятно какие чувства. Он чувствовал, себя словно больной: без причины обижался, по пустякам раздражался. Поэтому и голова его не всегда работала. Вот сейчас промелькнула вроде какая-то мысль, но закончить он ее не смог.

Действительно, было очень страшно. Люди ведь начали пропадать уже вчера вечером. Пропал сын Хамита. Его Айгуль… Она пропала в тот момент, когда они шли вместе и разговаривали! Он потерял сознание, когда побежал за ней и ушиб ногу. Кто-то зажал его рот. Дали что-то понюхать…

Зачем?

– Если подумать, уму непостижимо… – Хамит встал. – Вчера нас кто-то усыпил… Проснулись только сегодня утром… Четыре брата…

На одном острове… Семей нет… Мы говорим, что это кто-то организовал специально…

– Конечно, так… – Халиль попытался улыбнуться. – Вы же не думаете, наверное, что все мы здесь оказались случайно?! Нежданно- негаданно… Значит, это организовано кем-то. Мы даже знаем, кто это.

Черная куртка.

– Но его же не было с нами…

– С нами был его представитель, Андрей Николаевич, – сказал Халиль. – По вашим словам, вчера они напугали вас в костюме призрака. Но это не ради смеха. Это для того, чтобы вызвать суматоху.

В то время, как вы, испугавшись призрака, забыли обо всем, они…

– Понятно, – эти слова Радика прозвучали как благодарность. – Когда мы, увидев призрак, всполошились, он по одному вылавливал наших детей.

– Извините, – сказал Хамит, – человеческое дитя – не цыпленок.

Он может сопротивляться, кричать…

– А мы смогли закричать, – Радик уставился на Хамита. – Нас обоих на крыльце уложили. И оба проснулись на своих кроватях. Я не помню, чтобы ты кричал. Да и не сопротивлялся вроде. Может, ты что помнишь?