Марат Кабиров - Имя твоего ангела

Писатель виновато улыбнулся. Да… Этот поступок Искандера многим показался бы странным.

– Я об этом напишу новую книгу, – сказал, наконец, Искандер, как бы желая оправдаться за столь большую трату денег. – Уже есть договоренность с издательством. Не надо ломать голову над темой, что-то выдумывать. Все описывать так, как было. Для писателя самое легкое дело.

Все это казалось правдивым. Но Лолита не хотела на этом успокаиваться.

– Нет, я совсем не об этом. Как твое внимание привлекла эта старуха? Даже если будешь писать об этом книгу… Это же совсем не твой жанр… Ты мастер страшных историй. « Вы не довольны своей судьбой? Вы думаете, что живете в аду? Прочитайте произведения Искандера и жизнь покажется вам раем.» И каждый человек, берущий в руки твои книги, знает, что почувствует себя переходящим врата ада.

И вдруг… Какая-то старуха…

Если говорить честно, то и сам Искандер удивлялся этому не меньше Лолиты.

– Не знаю, – сказал он, вспоминая откуда появилась эта мысль. – В Казань я приехал за гонораром. Решил зайти в студию «Оскар рекорде», которая собиралась снять фильм по моей повести. Там работает очень талантливый писатель Ильфак Шигапов. Может, ты слышала о нем. Стояли с ним, курили, разговаривали на разные темы.

Опять же, вроде, говорили о жизни татар. И вдруг он мне и говорит:

«Вон на такой-то улице бабушка просит милостыню. Однажды разговорился с ней. Она вырастила четырех сыновей. Тот, что рядом с ней – горький пьяница, а остальные трое, как уехали в молодости, так и не появлялись больше». Меня как холодной водой окатили. Старушка, просящая милостыню, все время стояла перед моими глазами. Хотя после обеда у меня все дела и закончились, решил остаться в Казани.

Нашел, до вечера наблюдал за ней. Хотя и понимал, что это нехорошо, но остановиться не мог. Наблюдал и на второй, и на третий день.

Узнав, ее данные по своим каналам постарался узнать, где находятся и ее сыновья. Есть положительные стороны известности. Каждый готов тебе помочь. Узнать, где они живут, не составило трудности. Узнав, содрогнулся. Оказывается, один живет в Америке, другой – в Башкортостане. А один, приняв христианскую религию, стал священнослужителем. Не знаю, может, и не правильно так сравнивать, но мне показалось, что старуха – это сама вся нация.

Замолчали. Через некоторое время Лолита заговорила вновь.

– Я слежу за твоими произведениями и за интервью с журналистами, – сказала она, немного улыбнувшись. – Но не знала, что ты так радеешь за нацию.

Искандер только поднес чашку к губам. Он плавно поставил ее на стол.

– Что?! – не веря своим ушам, он уставился на Лолиту. – Что ты сказала?

– Ты же почти в каждом интервью любишь повторять: «Я не увлекаюсь политикой.!» «Не мое дело – сохранение нации!» – виновато улыбнулась Лолита, – разве не так?

Улыбнулся и Искандер.

– Наверное, так. Но дело совсем не в этом. Я не занимаюсь политикой. Политика занимается мной. Вот в чем вопрос. Вот так и с нацией. Мое дело не кричать на улице: «Да здравствует татары!» Если я напишу хорошее произведение, его прочитает татарин. Если татарин прочитает, значит, сохранится язык. И другие нации, признавшие мои произведения, с уважением посмотрят на татар. Так?

– Может, и так…

– Поэтому я не занимаюсь ни политикой, ни национальными вопросами. Ими занимаются мои произведения.

Лолита засмеялась.

– Произведения о вампирах, о зомби…

– Я понимаю тебя… Но народ, который целой деревней забывает свой язык, чем лучше вампиров? Чем не зомби люди, которые за несколько тысяч идут на иностранных певцов средней руки, а своих ругают: «Билеты по пятьсот продают, уроды».

Лолита перебила:

– А ты невысокого мнения о своем народе.

– Народ сам должен быть высокого мнения о себе. А наши спокойно живут, свято веря в свою ущемленность. Своего Салавата [8] Салават Фатхетдинов – певец. он ругает на каждом шагу… и живет, наслаждаясь его пением…

– Это проклятие?

– Нет, боль.

Замолчали. Вскоре Искандер продолжил:

– Когда узнал о старушке Фатиме, эта боль возникла с новой силой. Часть татар в чужих странах, часть в Башкортостане, а часть вообще в другой религии. А тот, кто должен охранять отчий дом – пьян. Нет, не только от водки. Даже не знаю, от чего. Только он пьян.

Как трезвый человек, он не предугадывает события, не загадывает на будущее.

Искандер замолчал на время, а потом опять продолжил.

– Что может быть страшнее для татарина? А ты говоришь, не мой жанр… Для страшных событий не нужна только мистика.