Самсон Агаджанян - Стон березы [сборник]

Наконец их начали выводить из машины. Последней вышла Зина. Она с трудом несла свое грузное тело. Когда появилась в проеме дверцы, заместитель начальника колонии по режиму майор Усольцев воскликнул:

— Башня, неужели это ты?

— Я, я, начальник. Вы лучше скажите своим хлопцам, чтобы они помогли слезть с этой чертовой машины.

Когда она очутилась на земле, расправив плечи, с высоты своего огромного роста посмотрела на майора:

— Что, начальник, не ждали?

— Не думал, что так быстро вернешься. Выходит, мы зря старались, досрочно освободив тебя на волю. Что ты опять учудила?

— Своего мужика учила с пятого этажа без парашюта прыгать.

— И сколько тебе как тренеру за это влепили?

— Мелочь, начальник. Если опять досрочно не освободишь, то ровно в пятьдесят выйду.

Усольцев, покачивая головой, ухмыляясь, окинул взглядом вновь прибывших. Его внимание привлекла одна из осужденных. Он подошел к ней. Диана, опустив голову, смотрела себе под ноги. Майор, бесцеремонно разглядывая ее, улыбнулся.

— Пошли! — раздался голос начальника караула. Диана подняла голову и увидела большие железные ворота, возле которых стояли солдаты с автоматами, По ограждению высокого забора по козырьку тянулась колючая проволока. Вдали, по углам периметра зоны, на постовых вышках были видны фигуры часовых. Когда осужденных завели в зону, Зина громовым голосом произнесла:

— Принимай, родимушка ты моя горькая, свою блудную дочь!

За Дианой, громыхая, закрылись железные ворота. В ноздри ударил запах чужого, непонятного мира. Земля, когда-то обширная для нее, вдруг оказалась маленьким пятачком, огороженным колючей проволокой. Словно в железные тиски, зона втянула ее в свои объятия. Она с тоской посмотрела в сторону железных ворот, за которыми осталась прежняя свобода. Приподняв голову, посмотрела на безоблачное небо. Лишь оно не было подвластно человечеству, способному и его окутать колючей проволокой…

Многие осужденные, увидев Башню, такая кличка в зоне была у Зины, радостно приветствовали ее. Контролер по надзору, полноватая женщина в военной форме, повела вновь прибывших в баню. Как только они вошли туда, в ноздри ударил удушающий запах хлорки. Контролер по надзору приказала им раздеться догола. Раздевшись, они терпеливо ждали, когда им разрешат идти в душевую. В раздевалку вошли двое осужденных. Стоя у дверей, они стали разглядывать голых женщин. Диана заметила, что они следят за ней. Одна из них подошла к Диане и бесцеремонно схватила за грудь. Диана с возмущением отбросила ее руку.

— Замужем была? — спросила та. Диана молча смотрела на нее. Та, ухмыляясь, направилась к подруге, что-то ей сказала, и они ушли. Спустя минут двадцать появилась кладовщица, вслед за ней двое осужденных занесли завернутую в простыни одежду. Банщица каждой осужденной выдала по маленькому кусочку хозяйственного мыла.

Диана, стоя под душем, подставив лицо под струю теплой воды, мылась. Неожиданно она почувствовала на себе посторонний взгляд. Открыв глаза, увидела майора. Это было настолько неожиданно, что в первые секунды, оцепенев, она неподвижно смотрела на него. Придя в себя, машинально прикрыла руками грудь, опустилась на корточки.

— Купайся, купайся, — улыбаясь, разрешил майор. Она отрицательно покачала головой.

— Встань, подойди ко мне.

Она, испуганно глядя на него, вновь отрицательно покачала головой. Он шагнул к ней. Диана, резко вскочив, оттолкнула его в сторону и побежала в раздевалку. Там осужденных переодевали в зековскую форму. Диана, дрожа всем телом, глазами поискала Зину, но той не было. В раздевалку заглянул майор.

— Как баня? — весело спросил он.

— Спасибо, гражданин начальник, — раздались голоса.

Майор, взглянув на Диану, ухмыльнулся Диана, стыдливо пряча глаза, отвернулась. После бани их распределили по отрядам, а потом повели по баракам, где им предстояло жить. Вечером вновь прибывших повели на беседу с заместителем начальника колонии по режиму. В приемной осужденные, тихо переговариваясь между собой, ждали, когда их вызовут.

Диана, стоя у окна, ждала, когда среди других назовут и ее фамилию, но про нее словно забыли, в приемной осталась она одна. Последняя осужденная, выходя из кабинета, на ходу бросила ей: "Заходи". Войдя в кабинет, Диана узнала того майора, который приставал к ней в бане. Развалившись в кресле, он, ухмыляясь, смотрел на растерянное лицо Дианы. Не вынимая папиросы изо рта, сквозь зубы процедил: