Нагиб Махфуз - Избранное

— Ты голоден? — снова спросил шейх.

— Нет. Ему показалось, что шейх слабо улыбнулся.

— Если верно, что Всевышний делает нас нищими, верно и то, что он дарует нам богатство.

— Вот именно «если»! — И насмешливо добавил: — Что бы ты сделал, владыка, если бы имел несчастье быть женатым на такой женщине, как моя жена, и если бы родная дочь оттолкнула тебя?

В чистых глазах шейха мелькнуло сострадание.

— Пути Всевышнего неисповедимы… Прикуси язык, он тебя предаст и все выболтает. Тебе хочется во всем сознаться. А старику, наверное, это вовсе ни к чему… Он и так, должно быть, обо всем догадывается. Он все видит, все знает.

Под окном раздался крик газетчика. Саид быстро выбежал, подозвал его, протянул деньги и, взяв газету «Сфинкс», вернулся. Шейх был забыт. Глаза впились в жирный черный заголовок через всю страницу: «Зверское убийство в районе крепости». Он пробежал заметку и ничего не понял. Может, это какое — то другое убийство? Нет, вот его портрет, а рядом портреты Набавии и Илеша Сидры. Так кто же в таком случае убит? Подробно изложена вся его история — позор, разнесенный по свету, как пыль, когда дует ветер хамсин. Человек вышел из тюрьмы и обнаружил, что жена его стала женой другого — его сообщника… Но все–таки кто же убитый? Ничего не понимаю. Надо прочесть все сначала. Надо понять, кто тобой убит, кого настигла твоя пуля. Что такое? Убитый совершенно незнакомый тебе человек, ты впервые видишь его на портрете. Читай еще раз. Стало быть, Набавия и Илеш Сидра съехали с квартиры в тот самый день, когда ты побывал там в присутствии легавого и прихвостней Илеша, а на их место вселилась другая семья. Наверно, перекупили у Илеша контракт с хозяином дома. Значит, голос, который ты слышал, принадлежал не Илешу. И кричала вовсе не Набавия. И убит человек по имени Шаабан Хусейн, рабочий из лавки скобяных изделий на улице Мухаммеда Али. Саид Махран пришел, чтобы убить свою жену и старого приятеля, а вместо этого убил нового постояльца Шаабана Хусейна. Один из соседей заявляет, что, услышав выстрелы и увидев, как Саид Махран выходит из дома, он стал звать полицию, по голос его потерялся в общем шуме. Какая чудовищная несправедливость, какое бессмысленное злодейство! Тебе угрожает виселица, а Илеш Сидра цел и невредим. Вот она, истина, страшная, как пустота обворованной могилы. Он с трудом оторвался от газеты. Шейх Али Гунеди смотрел сквозь окошко на небо и чему–то улыбался. Саиду вдруг стало страшно и на мгновение захотелось проследить за взглядом шейха. Может, и он увидит на небесах нечто такое, что вызывает улыбку? Ну и ладно! Пусть. Пусть его улыбается, пусть видит то, что недоступно взорам других. Да, но скоро придут мюриды и тебя могут узнать — ведь многие видели твой портрет в газете. Тысячи людей сейчас рассматривают твое лицо, иные с удивлением, иные со страхом, иные с тайным звериным удовольствием. А ты ни за что убил человека и теперь скрываешься от погони и будешь скрываться до конца дней своих. Одинокий, вынужденный бояться даже собственного отражения в зеркале. Живой труп. Ты будешь перебегать из норы в нору, как мышь, которой угрожает яд, и кошки, и палки. А враги твои будут злорадствовать. Шейх повернулся в его сторону и ласково сказал:

— Устал ты… Встань, умойся. Он скомкал газету.

— Я сейчас уйду и избавлю тебя от своего присутствия. — Здесь твой приют, — мягко сказал шейх.

— Верно, но, может, у меня есть и другой приют, кроме этого…

Шейх опустил голову.

— Если бы это было так, ты не пришел бы ко мне. Уйди в горы и жди, пока не настанет ночь. Не выходи до темноты. Избегай света и радуйся ночному мраку. Какая усталость, а все ради чего? Ради того, чтобы убить Шаабана Хусейна. Кто ты, Шаабан? Я тебя не знаю, и ты меня никогда не встречал. Есть ли у тебя дети? Думал ли ты когда–нибудь, что будешь убит человеком, который тебе незнаком и который сам тебя в глаза не видел? Убит ни за что. Убит, потому что Набавия Слиман вышла замуж за Илеша Сидру. Убит по ошибке пулей, которая предназначалась другому. Я убийца, но я ничего не понимаю. И даже сам шейх Али Гунеди не способен здесь ничего понять. Я бы рад хоть что–нибудь понять, но эта задача мне не по силам.

— Как ты устал, — снова повторил шейх.

— Жизнь утомительна.

— Да, иногда мы так говорим, — согласился шейх. Саид встал и пошел к двери. — Прощай, владыка!

— Бессмысленные слова, — возразил шейх, — скажи: «До свидания!»

Как темно. Впору превратиться в летучую мышь. И этот запах подгоревшего масла, несущийся из дверей. Когда же наконец вернется Hyp? И одна ли она вернется? Сколько времени нужно, чтобы забыть обо всем? Смогу ли я у нее так долго находиться? Наверное, ты думаешь, Рауф, что избавился от меня навеки? Как бы не так! С этим револьвером и способен на многое, вот только не изменила бы удача. Он поможет мне разбудить тех, в ком уснула совесть. Это они во всем виноваты. Они создали Набавию, Илеша, Рауфа и им подобных.