Надежда Майская - Разбитая ваза

— Это верно. Ну, все, стартуй. Счет в твою фирму придет.

— Большой счет-то?

— Да не маленький. Прогон техники туда и обратно, да работа, да срочность.

— Согласен. Спасибо, братцы, рекомендовать буду.

— Спасибо бабе своей скажи, настырная, нашего главного среди ночи подняла.

— А она не моя, — засмеялся Игорь.

— Кто тогда, начальница?

— Нет! В глаза ее не видел. И не знаю!

— Не бреши.

— Вот ей Богу! Вот просто по бумажке номер набирал. Видно в цифрах ошибся, а тут и деньги кончились.

— Найти ее тебе надо, да отблагодарить. Нельзя так оставлять, судьбу гневить.

— Найду. Ну, бывайте. С меня магарыч.

— Не-е-е, лучше деньгами.

Игорь, чтобы не потерялся номер, записал его под именем Катя и, на всякий случай, еще и переписал в записную книжку. Мало ли, телефон куда денется, а так «что написано пером, не вырубишь топором».

— Ну, Мари-ик! Расскажи, кого ты встретил?

— Это не важно, моя проказница.

— Как же не важно? Ты сначала побледнел, потом покраснел. Кто он тебе, мой бегемотик?

— Экая ты, насмешница! Какой же я бегемотик? Я лев! Я тигр! Я носорог!

«Я бабуин!» — язвительно подумала блондинка.

— Да, мой зверь! Расскажи мне, кто это был. Ну, Марик!!!

— Ладно, моя забавница, расскажу. Но не здесь, слишком много ушей. В номере, так и быть, расскажу.

«Марик-очкарик», «марик-фонарик», «марик-сухарик». Эльза могла бесконечно придумывать разные рифмы, прозвища и стишки про очередного своего «папика», который вывозил ее на отдых и содержал. Все они были скучны, все называли девочек, с которыми выезжали, «лапушками», «зайками» и прочими зверьками, чтобы потом не проговориться. А что, удобно. Имена запоминать не надо. Эльза делала то же самое, но имена запоминала. Марик отличался от остальных тем, что называл ее синонимами слова потешница. И за то спасибо.

Марик-очкарик,

проглотил сухарик,

поперхнулся, захлебнулся,

под фонариком очнулся.

Отпуск подходил к концу, осталось три дня пожариться на пляже и домой, в благословенный Питер, с его дождями, прохладой, работой. Работа Эльзе нравилась, она была старшей медсестрой в роддоме. Да что там нравилась, она обожала свою работу. И тихую улочку Грота на Петроградке обожала. И свою малышку «КИА ПИКАНТА». Как можно жить где-то в другом месте мира, она не понимала. Можно только ездить, глазеть, но жить только в Питере. Москву она тоже очень любила, выдавалось время, моталась туда, но, это как к бабушке в гости, побыл денек и домой, домой.

А в отпуск ездила вот с такими. Из зоопарка. И называлась Эльзой. Никому плохо не было. Она не замужем, детей нет. Так что если и нарушала какие-то моральные заповеди, так это пока. Как только замуж выйдет, непременно все прекратит. А пока… Марик — зудит, как комарик.

Номер был большой, две спальни. Эльза растянулась на диване, потягивая «Мохито».

— Рассказывай.

— Все равно расстанемся, в свою Прибалтику уедешь, так что тайну делать не буду. — Марик налил себе вина. — Это мой однокурсник, учились в меде вместе.

— Ты доктор? Мари-ик! Почему ты мне не сказал? У меня иногда на… Ниже спины, прыщи появляются! Чем их лечить?

«Вот тупая же блондинка! Слава Богу, еще три дня и конец мучениям! Больше ни одной блондинки!»

— Ах ты, насмешница! Да, я учился на детского врача, но потом жизнь так сложилась, что я ушел из практики.

— Так ты не доктор? — капризно протянула Эльза. — Ну ладно, рассказывай, но я расстроена!

— В юности мы с другом проводили много времени вместе, не разлей вода. Все бы ничего, он вдруг влюбился, да так безумно, что в разгул ударился, с катушек слетел. Весь курс знал, в кого он влюблен, кроме самой девушки. Он ей признаться боялся. Ну пьянки, разгульные ночи, как мы еще и учились, не пойму. Денег у всех было мало, кто подрабатывал, кто у родителей на шее висел, а мы повадились играть в карты. Сначала, как водится нам везло. Однажды мой друг не смог пойти, а я был на мели, решил, что один справлюсь, но проиграл. Это классическая история. Вот сейчас повезет, вот сейчас! Ну и доигрался. Вчистую.

— И что дальше? — Эльза подняла свою ногу и рассматривала ее, поворачивая ступню так и этак. Любовалась.

— Надо было что-то ставить на кон, я и поставил друга.

— Да ты что-о? — протянула блондинка. — Как страшно! Его должны были убить?

— Нет, конечно! С ума выжила? Просто то, что проиграл я, должен был отдать он в течение двух дней.

— Мари-ик! А ты гений! И он отдал? — подскочила Эльза.

— Думаю, отдал. У него отец светило медицинское, деньги были.