Геннадий Марченко - Музыкант-3 (СИ)

За окном стоял день, причем вполне себе солнечный, вот только жалюзи были закрыты. Пошевелил пальцами ног, рук… Вроде бы слушаются. Начал было восстанавливать в памяти события финальной встречи, но тут распахнулась дверь и в палату влетела молоденькая сестричка. Ничего не сказав, она почему-то охнула и исчезла за дверью. Странное поведение.

Спустя минуту дверь снова открылась, и в палату вошел благообразный старичок в белоснежном халате, такой же белоснежной шапочке, очочках и бородкой клинышком. Только стетоскопа и торчащего из кармана градусника не хватало, а так ни дать ни взять — доктор Айболит. Его сопровождали та же сестричка, и женщина постарше, державшая в руках ручку и блокнот.

— Алексей Дмитриевич, как вы себя чувствуете?

— Алексей? А не Егор Дмитриевич? А что, я разве не в Англии?

Голос у меня был сиплый, будто я молчал не один день, прежде чем заговорить.

— Хм, — Айболит переглянулся с коллегами. — Скажите, голубчик, а что вы вообще помните?

Что-то не нравится мне это, ой, не нравится.

— Что я помню? Финал чемпионата мира, где мы обыграли англичан в дополнительное время…

— Мы? Хм… А что-то более свежее?

— Да уж куда свежее, — нашел я в себе силы хмыкнуть. — Скажите, товарищ…

— Ох, простите, забыл представиться, — всплеснул руками Айболит. — Петр Илларионович Крупский, профессор неврологии. Это моя помощница Екатерина Алексеевна, а это дежурная медсестра Оленька.

— А где я нахожусь?

— Это институт мозга человека Академии наук СССР.

— И давно я здесь?

— Ну, как вам сказать… Больше полугода.

— Ничего себе!

— А вы как думали, вас же так током тряхнуло — не дай Бог каждому. Так что же, батенька, что вы помните еще? Имя и фамилию хоть помните? А то какого-то Егора придумали…

Вот тут у меня стали закрадываться первые подозрения. Я с надеждой посмотрел на профессора и предположил:

— Лозовой Алексей Дмитриевич?

— Эврика! — хлопнул в ладоши невропатолог, даже немного подпрыгнув на стуле. — Великолепно, первый рубеж взят! Ну-ка, чем вы еще нас порадуете?

— Я… я музыкант.

— Та-а-а-к, продолжайте, — протянул Петр Илларионович, подбадривая меня.

— Я выступал на корпоративе, и меня ударило током, после чего я потерял сознание.

— На чем, извините, выступали? На кор… кор-по-ра-тиве? — выговорил по слогам профессор.

Мда, тут возникает какая-то нестыковочка. Либо этот Крупский настолько древний, что и слова-то такого не знает, либо…

— Петр Илларионович, — взмолился я, — не могли бы вы представить свою версию событий?

— Отчего же, пожалуйста. Вы действительно Лозовой Алексей Дмитриевич, вам 63 года, вы музыкант. Выступали на правительственном концерте, посвященному Международному женскому дню 8 Марта, и вас за кулисами ударило током…

— Постойте! На правительственном концерте? За кулисами?

— То есть эти подробности вы не помните? Екатерина Алексеевна, так и запишите — больной путается в показаниях. Ну-с, продолжим, хотя, собственно говоря, дальше ничего интересного. Вы впали в кому, и полгода провели здесь, в отдельной палате, как Народный артист Советского Союза. А сегодня, 18-го сентября 2016 года, — он щелкнул крышкой карманных часов, — в 16.44 по Москве вы пришли наконец-то в сознание. Видите, уровень развития советской медицины и применение передовых препаратов даже спустя полгода пребывания в коме позволили вам вернуться во вполне адекватное состояние. Вы прямо-таки ничего выглядите, бодрячком, и путаетесь совсем немного. Ну ничего, сейчас приступим к интенсивному лечению, и уверен — все ваши воспоминания к вам вернутся. Пока отдыхайте, а Оленька вам принесет завтрак. Что у нас там для таких больных, овсяная кашка? Отлично! Нужно уже, дорогой вы мой Алексей Дмитриевич, желудочно-кишечный тракт понемногу тренировать, пока кашки поедите, а там и до более нормальной еды доберетесь, глядишь, через месяц-другой уже и шашлыки кушать будете. Хотя как по мне — кашки все же полезнее. И кстати, Оленька, я думаю, уже можно извлечь катетер.

Все ушли, а я остался наедине сам с собой и все еще попискивающим осциллографом. Интересно девки пляшут… Если я окончательно не спятил, выходит, я вернулся в тело самого себя, в 2016-й. Вот только это самое тело живет не России, а все еще в Советском Союзе. Мало того, получается, я довольно успешный музыкант, да еще со званием Народного! Значит, мое сознание все-таки вернулось обратно, но уже в измененное будущее? Вот это поворот!