Дмитрий Рагозин - Дочь гипнотизера. Поле боя. Тройной прыжок

Сухая, гремучая зелень, мятые облака, расщелина, вопрос, хоровод, прибыль, плетеная сумка, мертвая полевая мышь, пластмассовая вилка, бумажный стаканчик с надломленным краем, книга с пистолетом на обложке.

Надо записать. Хромов сунул руку в карман, но вместо блокнота вытянул длинный серый чулок. Что такое? Неужто посеял записи, вместившие столько дней, невосполнимые? Что я без них? Что они без меня?

«Роза!» — позвал он.

Ответом тишина. Он посмотрел на часы. Пора просыпаться.

«Роза!» — крикнул он громко, хрипло.

Тишина № 2.

Он вошел в спальню. Сквозь приоткрытые занавески заходящее солнце пускало слюни.

«Роза…» — прошептал он, чувствуя, как пол уходит из-под ног.

Рывком откинул одеяло, как будто еще надеялся, что Роза — здесь и только сильно уменьшилась, повинуясь болезни, скукожилась, бедная. Мокрое желтоватое пятно, симметричное, как распластанная лягушка, и никакой жены, даже никакого намека на жену. На тумбочке стакан с длинной резиновой трубочкой, чтобы пить сок, не вставая с постели. На полу книга, которую читала в передышках между снами. Он раскрыл на месте, заложенном веточкой кипариса. Прочитал отчеркнутое ногтем:

…питепа dominae…

Это ничего не объясняло и никуда не вело.

Подняв край измятой простыни, заглянул под кровать.

Пусто. Чемодан с выигранными в лотерею деньгами разделил судьбу записей и жены.

Надо действовать. Действовать в условиях, когда действие противопоказано и сулит смертельный исход. Но не мог же он усесться в кресло и ждать, что злоумышленник, каким бы разумным он ни был, одумается и восстановит все как было, вернет в целости и сохранности чемодан, нетронутые черновики, невредимое тело.

Осторожно приоткрыв дверь, Хромов выглянул в коридор и тотчас отскочил назад. Прямо на него по коридору валил насупившимся пузом вперед голый толстяк. Хромов где-то видел его раньше, но толстяк не был постояльцем гостиницы. Выждав, когда туша прошлепала мимо, он вышел в коридор. Толстяк как раз дошел до лестницы и заворачивал за угол. Хромов последовал за ним, прижимаясь к стене. Только бы не обернулся! Он видел круглый безволосый затылок, белую, как филе рыбы, спину с низко отвисшими ягодицами. Толстяк, пихнув дверь, без стука, вошел в номер, который занимали Икс и Игрек. Подойдя на цыпочках к двери, Хромов некоторое время стоял в нерешительности, не зная, что от него требовали обстоятельства. Войти вслед и застать врасплох или ждать развязки в коридоре. Он уже не сомневался, что странный толстяк как-то связан с пропажей самого нужного. Наконец он решил, что дольше медлить нельзя. Неизвестно, что они там вытворяют, пока он ждет. Хромов распахнул дверь.

На полу лежал человек, стянутый веревками. Наклонившись, Хромов узнал гипнотизера.

«Развяжи!» — прохрипел он.

«Развязать? Нет, уж больно ты любишь распускать руки», — то ли сказал, то ли подумал Хромов и резко спросил:

«Где они?»

Гипнотизер мотнул головой влево. Приглядевшись, Хромов заметил наклеенные на стене над кроватью бумажный крест и греческую лямбду. Он быстро взобрался на кровать и попытался их отодрать, подцепляя ногтями крепко сросшуюся со стеной тонкую бумагу.

«Вот черти!»

Будь под рукой нож, можно бы соскоблить.

Нож был у Авроры. Она резала на весу маленькую дыню. В волосах запутались разноцветные бигуди. Поверх ночной сорочки вязаная безрукавка.

«Все ушли купаться», — сказала она.

«А ты?»

«Я уже давно утонула!»

Аврора засмеялась, но звук получился такой, как будто она и впрямь захлебывалась в воде.

«Я дам нож, если ты выполнишь два моих желания…»

Почему не три? — подумал Хромов.

«Перестанешь притворяться…»

«А второе?» — перебил Хромов.

«Идем!»

Она повела его в комнату. Настя сидела на кровати.

«Ты должен лишить ее невинности!»

«Я?» — испугался Хромов.

«Оставляю вас одних. Свет погасить?»

Не дождавшись ответа, Аврора ушла, прикрыв за собой дверь.

Что они все ко мне привязались со своей невинностью! Какой-то кошмар! — подумал Хромов.

Приблизившись к кровати, он увидел, что это не Настя, а грубо сработанная глиняная кукла, причем больше похожая на Сапфиру.

Нож мне не светит, решил Хромов, ну и бог с ним. Главное, найти деньги и блокнот. Нет, вначале блокнот, а потом деньги, а лучше то и другое одновременно. Это последнее соображение почему-то наполнило его уверенностью, что осуществить задуманное не составит труда. Что хочешь, то и имеешь, все еще было непреложной истиной.