Ирина Голаева - Повесть об одинокой птице

Эту историю я прочла на одном из форумов несколько лет назад. Она до глубины души потрясла меня. Это не вымысел, а исповедь реально живущего человека. Если он когда-нибудь познакомится с моей повестью, пусть простит за неточность фактов. Это не биография, а история одной птицы, которой подрезали крылья…

Она шла по мокрой пустой мостовой, ни на что не обращая внимания. У нее было горе. Это горе, как огромная туча, заслонило от нее весь свет. Жизнь потекла где-то в стороне. Навстречу попадались люди, они шли домой с работы или спешили по каким-то делам. Они радовались, смеялись или были погружены в свои думы. Но все они словно не замечали ее. А у нее было огромное горе – умирал отец. Если спросить, кем был для нее отец, она ответила бы – всем. Хотя у нее была мать, и она, возможно, тоже переживала, но у матери уже давно была другая семья, другая дочь. А отец у нее был один, и она для отца тоже была одна. Почему он умирал, почему именно он?! Она мучилась этим вопросом и не могла найти ответ. Она знала, что у него больное сердце, но никогда не представляла, насколько оно больное. И вот теперь он лежал в клинике, в реанимации, и седой усталый врач, выйдя в коридор, где она сидела всю ночь с глазами одинокой собаки, взял ее за руку, а потом обнял за худые плечи и тихо сказал: «Мужайся, дочка». И больше ничего. От этих слов слезы острым комком застряли в горле, и она не успела ничего больше спросить. А когда она справилась с собой, было поздно: врач скрылся за большой белой дверью, на которой желтыми буквами светилась надпись – «посторонним вход строго запрещен». Она еще два часа сидела под этой дверью, ожидая, что кто-то выйдет оттуда, но дверь не открывалась.

За окном барабанил дождь. И непрошенные слезы потекли по ее щекам. Такой одинокой, покинутой, никому не нужной она себя еще никогда не ощущала. Она училась во втором классе, когда от них ушла мать – покинула семью как-то тихо… И до этого они жили с ней так, словно ее и не было. Во всех ее воспоминаниях с раннего детства рядом был отец – любящий, ласковый, внимательный, сильный. Вот он моет ее в тазу, поставив его в большую чугунную ванну. Вот он кормит ее с ложечки и что-то весело говорит. Вот они в зоопарке, вот в кино. Почему-то она всегда рядом с собой видела отца и только изредка – мать. Даже фотографий, где они вместе, почти нет. Странно, вроде бы все должно быть наоборот, но в ее жизни все не так. Она не спрашивала, почему ушла мать. Ей было очень хорошо с отцом: только она и он, и никто третий им был не нужен. Иногда отец подшучивал: «Вот выскочишь замуж, уйдешь от меня, и останусь я один». Тогда слезы появлялись у нее на глазах, и, серьезно глядя на него, она говорила: «Этого никогда не будет. Я никогда не оставлю тебя!» Она не могла понять, как можно уйти и бросить такого хорошего отца.

И когда у матери появилась другая семья, другой муж, а потом и другая дочь, они стали со временем совсем чужими. Да, она всегда знала, что где-то там, на другом конце города, живет мама, но это была совершенная другая жизнь, в которую они с отцом вписывались только изредка. Поначалу она сильно переживала. Отец не говорил, что мать ушла от них навсегда. Она верила, что мама уехала в долгую командировку на север, писала ей свои первые письма, вместе с отцом запечатывала в конверт, и он уходил отправлять их на почту. Так продолжалось целый год, пока она случайно не увидела свою маму вместе с другим мужчиной в ботаническом саду. Она вместе с классом была на экскурсии. И вдруг за кустом пышного жасмина увидела маму, которая не была загружена работой где-то на далеком севере, как рисовал ей папа, а весело смеялась, шла под руку с чужим дядей и ела мороженое. Ей захотелось выбежать к ней навстречу, крикнуть: «Мама!» Но тут дядя наклонился к ней, и они поцеловались. Это остановило ее. Она как вкопанная стояла за кустом жасмина и смотрела, как ее мама уходит куда-то с этим дядей, совершенно не думая о ней. Она ей оказалась не нужна. Мама ушла, а классная руководительница в испуге подбежала к ней и, что-то нервно говоря, быстро потянула ее в сторону класса. Она бежала, спотыкалась и все время оборачивалась назад, пытаясь снова увидеть свою маму… После этого случая она перестала писать ей письма. Отцу она ничего не рассказала – он, видимо, сам о чем-то догадался.