Ирина Голаева - Повесть об одинокой птице

– Правда?! – поднимая на него мокрые глаза, спросила она.

– Конечно, правда! А разве нет? Ты что, не веришь, что я люблю тебя?

– Верю, – твердо ответила она.

– А раз так, что тебе еще надо? Поступай по своей вере, и будешь благословенна.

– Да, ведь это же действительно так, – поражаясь простоте этой формулы благословения, произнесла она, и слезы стали высыхать у нее на глазах.

– Вот видишь, я же говорил тебе – только верь мне, и все будет хорошо. Все в нас самих заключается – и благословение, и проклятие. Если мы верим, любим, живем, то разве это не благословение?! А если боимся, мучаемся, ропщем – разве не проклятие?! Эти твои шабашники тебя все время проклинают, а ты будь назло им счастлива и благословенна. Они ничего не смогут тебе сделать. А вот поверишь им – и все, упадешь.

– Я не верю им!

– Вот и правильно. Пойдем отсюда. Здесь все сыростью пахнет. Царство Божье не в словах их, а в силе. А сила и вера – это одно.

– А ты сам веришь? – спросила она его.

– Я столбам не верю! – твердо сказал он.

– Прямо как Борис Николаевич, – непроизвольно воскликнула она.

– Ну да. Наверное… – замялся он. – Он тоже в это ваше христианство поверить не может.

– Нет, он верит! – попыталась она защитить его, вспоминая свой последний разговор в их доме. – Он верующий.

– Верующий атеист. Так он себя называет?

– Но ведь и ты такой же!

– А я этого и не скрываю, – широко улыбаясь, ответил он. – Это христиане пытаются на себя какие-то правильные одежды напялить. Но одежды чужие никогда не сделают тебя праведным. Это воровство. Мы с дядей – против такого воровства. Это смешно и глупо – ходить в чужих одеждах.

– Но ведь Христос дает Свои одежды верующим, – настойчиво произнесла она.

– Верующим, а не проходимцам!

– А как узнать это?

– По глазам и словам узнать можно. Все, что не духом строится – ложно. А букву по-всякому истолковать и исказить можно. Даже Сатана Ангелом Света заделаться может. Буква – это еще обман. Надо глубже букв копать. Тогда, может, правда и откроется.

– А ты копаешь? – спросила она, уже полностью размяв тело.

– Копаю, – утвердительно сказал он и подал ей руку. – Пошли. Я устал от этих стен.

На улице уже стемнело.

– А знаешь, – весело проговорила она, – теперь ты будешь мне братом и учителем, вместо них, – и она махнула в сторону библиотеки.

– У меня уже давно созревают мысли относительно того, чтобы растолковать им их же Евангелие.

– Но ты же не христианин!

– Вот только это меня и останавливает. Все равно они меня не примут. Они только по одежке принимают, а я их одежд носить не умею и не буду.

– Тогда зачем тебе они?

– Не знаю, но жалко как-то смотреть на всю это карикатуру под именем христианства, которое ничего общего не имеет со своим Христом.

– Но они же верят в Него.

– Ну и что такого, что верят? Другие в лешего верят. Верить можно во все, что угодно. Но разве это есть вера? Вера разве на человеческих ощущениях основывается?

– Нет.

– Вот и я так думаю. Не могу я назвать все это человеческое понимание верой. Настоящая вера, наверное, большая редкость сегодня. А то, что дается людям как дар, смотришь, через некоторое время уже одной оболочкой остается. А веры той как не бывало. Вот всю свою жизнь такой человек и живет с этой пустой оболочкой, теша себя, что он с верой, у веры, за верой. Но только не видит, что давно уже без веры живет, в неверии. А оно для всех очень на веру похоже.

– Вот я имею веру? – с интересом слушая его рассуждения, спросила она. Он повернулся к ней и посмотрел внимательно в ее глаза.

– Ты так же, как я – приближаешься к вере. У нас с тобой – предверие.

– Да! – радостно воскликнула она. – Ты помог мне наконец-то ответить на самый трудный вопрос. Конечно, предверие! Как это красиво и правильно звучит – предверие!

И она даже подпрыгнула от радости.

– Мы с тобой два человека – в преддверии нового. Например, нашей свадьбы! – весело заметил он.

– Какой ты умный! – сказала она, склонив голову к нему на плечо. – Разве верующие атеисты могут быть такими умными? Разве это возможно?

– Возможно, – самодовольно произнес он. – Помнишь такой девиз: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!»?

– Откуда? – спросила она.

– Да так, из одной книги о Роберте Скотте, исследователе Антарктиды. Эти слова были написаны на кресте, который установили на Южном Полюсе. Он шел к полюсу сквозь бурю, холод и смерть. А когда достиг своей цели – умер.