Мэри Кайе - Далекие Шатры

Она старалась изо всех сил, по-прежнему считая, что во всех ее бедах повинен раджа и что, даже если Шушиле кое-что известно об этом, она не осмеливается открыто принять сторону старшей сестры из опасения разгневать мужа и спровоцировать еще более суровое обращение с ней. Гита тоже снова стала пользоваться благосклонностью первой рани, как будто недавней опалы вовсе не было. Но старая женщина не радовалась знакам расположения, выказываемым ей. Она не забыла, что после выкидыша, случившегося в результате желудочных колик, ее обвинили в попытке отравления. Долгий опыт акушерской практики подсказывал ей, что вторая беременность Шушилы-Баи не продлится долго, и Гита смертельно боялась, что ей прикажут назначить рани средство от головной боли или мучительных приступов дурноты. Когда наконец такой приказ последовал, она приняла все возможные меры предосторожности, чтобы защитить и себя, и Анджали.

– Гита велела мне притвориться, – сказала Анджали, – будто я очень ею недовольна и не желаю с ней знаться, чтобы потом никто не мог заявить, будто мы с ней состояли в сговоре. Она также предупредила меня, чтобы я ни в коем случае не притрагивалась к пище и питью, которые приносят моей сестре, и я ее послушалась, потому что к тому времени тоже начала бояться.

Чтобы обезопасить себя, Гита отказалась пользоваться лекарственными травами и снадобьями из собственных запасов, но неизменно требовала свежие и заботилась о том, чтобы их толкли, растирали и готовили другие женщины, причем на виду у всей зенаны. Но это ей не помогло.

Как она и предвидела, произошел второй выкидыш. И как прежде, Шушила бесновалась, рыдала и искала виноватого, а бхитхорские женщины, пытаясь найти козла отпущения, говорили о яде и порче. Они с удовольствием обвинили бы полукровку и таким образом угодили бы радже, дав ему повод избавиться от нее, но Гита и Анджали слишком хорошо сыграли свои роли. Их вражда ни у кого не вызывала сомнений и слишком часто обсуждалась. Поэтому обвинили одну только Гиту.

Несмотря на все принятые меры предосторожности, старая дай была обвинена в том, что вызвала второй выкидыш своими снадобьями, и той же ночью убита Промилой Деви и одним из евнухов, которые отнесли ее хилое тело на крышу и сбросили вниз, чтобы создать видимость несчастного случая.

– Но я узнала об этом гораздо позже, – сказала Анджали. – Тогда мне сообщили, что она упала с крыши и что это был несчастный случай. И я поверила, ибо даже Промила говорила так…

На следующее утро полукровку снова отослали из дворца, якобы по собственной ее просьбе. Ее известили, что ей разрешено на время удалиться в Жемчужный дворец, и действительно отвезли туда, для того чтобы заточить в маленькой подземной комнате.

– Я провела там почти год, – прошептала Анджали, – и все это время видела лишь двух человек: Промилу, свою тюремщицу, и мехтарани [48], которой было запрещено разговаривать со мной. Я не видела ни неба, ни солнечного света и никогда не ела досыта. Я постоянно была голодной – такой голодной, что съедала до последней крошки всю пищу, какую мне давали, даже если она была настолько протухшей и испорченной, что потом мне становилось плохо. Все месяцы, проведенные там, я оставалась в одежде, в которой меня забрали из зенаны, и никакой другой мне давали. У меня не было воды, чтобы постирать свои вещи, которые истрепались, изорвались и дурно пахли… как и мои волосы, и все тело. Только когда шли дожди, я могла частично смыть с себя грязь, – тогда сточные канавы переполнялись, и вода заливала дворы, затекала в мою камеру и покрывала пол на несколько дюймов, а потому я могла вымыться. Но когда дожди кончились, вода высохла, а… а зима выдалась очень холодной…

Она сильно задрожала, словно до сих пор мерзла, и Аш услышал, как у нее застучали зубы.

К началу февраля Анджали потеряла счет времени. Она начала утрачивать надежду и впервые стала сомневаться насчет Шушилы и спрашивать себя, забыла ли о ней сводная сестра или же предпочитает не знать, что с ней случилось. Она ведь наверняка может сделать что-нибудь! Но с другой стороны, у Шу-Шу дурная наследственность: ее мать организовала убийство собственного мужа и своей соперницы, четвертой жены раджи, а ее брат Нанду совершил матереубийство. Неужели Шушила тоже способна на зло? Анджали не могла заставить себя поверить в такое: в конце концов, Джоти тоже был ребенком нотч, хотя он явно пошел в отца. Однако сомнения не отступали, возвращались снова и снова и мучили Анджали, как ни старалась она прогнать их…