Олег Красин - кукла в волнах

Не глядя по сторонам и совсем не стесняясь, Игорь начал стаскивать с себя одежду, пока не разделся до трусов. Потом, так же молча, он принялся извлекать предметы военной формы один за другим и, не торопясь, одеваться. Мне показалось, что он это делает нарочито медленно, чтобы проходившие мимо люди, особенно женщины, обратили внимание на его стройное, мускулистое и загорелое тело.

Постепенно, по мере одевания, он превратился в такого же авиационного старлея как и я. Поднеся руку к козырьку, Игорь шутливо представился:

— Начальник солдатского клуба старший лейтенант Игорь Карпович, гарнизон Аджикабул.

От него так пахнуло перегаром, словно он до этого пил весь день.

— И что здесь делает начальник клуба из Аджикабула? — удивился я, — на сборы что ли приехал?

— А зачем же еще? Всё пропили здесь с друганами, да с девками. У нас же там Азербайджан с этим делом не разбежишься.

— Слышал о вас, — ответил я ему, улыбаясь, — наш комбат ездил в ваш гарнизон на совещание и рассказывал потом, что вокруг одни камни и горы, деревьев нет. Короче, лунный пейзаж.

— Да, это про нас, — согласился Игорь. Он снял фуражку и принялся приглаживать ладонью черные, стоящие торчком волосы, — тебя, кстати, как зовут?

— Виктор.

— Витёк, значит. А я, как уже говорил, Игорёк. Ну и откуда ты?

— Из Азовска, замполит аэродромной роты. Сейчас еду в Нижнюю Калитву на лагерный аэродром из Новолиманска.

— Слушай старина, это дело надо обмыть. Что мы не из авиации что ли? У тебя деньги есть?

— Почти нет, мы тоже гуляли с мужиками в училище. Ты же вроде говорил, что у тебя есть?

— Вот черт! — Игорь плюнул себе под ноги, — это я так говорил, чтобы ты составил компанию. И потом, вдруг у тебя оказались бы монеты. Ладно, пойдем со мной.

Мы вышли на перрон, освещенный холодным светом вокзальных фонарей. На платформах почти не было народа, только несколько рабочих убирали мусор, да вдали поехал меленький трактор с прицепными тележками для почтово-богажного груза.

Неторопливо, как бы прогуливаясь, мы пошли с Игорем вдоль здания вокзала, мимо освещенных окон немногочисленных магазинов и кафе, работающих круглосуточно. У одного из таких магазинов мы остановились.

Сквозь запыленное стекло виделось пустое помещение, на витринах стояли рыбные консервы, трехлитровые банки с различным соком, большей части томатным. На одной из полок разместились бутылки с водкой и дешевым вином, кажется, портвейном. У весов маячила толстая тётка — продавщица, которой на вид я дал бы лет за пятьдесят.

Игорёк подмигнул мне хитрым глазом:

— Сейчас, Витя, добудем водки.

— У тебя же денег нет. У меня осталось рублей тридцать, на, возьми!

— Оставь пока как НЗ [13] неприкосновенный запас . Мы используем старый дедовский способ добывания денег. Готов поспорить, что эта тётка давно не знала мужской ласки. За бутылку водки я ей отдамся.

Я удивился:

— Ты что, хочешь с ней?

— Если сам хочешь, то так и быть, уступлю. Ради друга готов пожертвовать всем.

— Нет уж, — передернулся я, — еще с такими тетками не хватало спать! Знаешь, у меня даже после бутылки водки никакого желания не возникнет, не то, что с трезвых глаз.

— Тогда жди здесь.

Игорь вошел внутрь магазина и наклонился к толстой продавщице, что-то говоря ей и при этом посмеиваясь. Я ни минуты не сомневался в провале его затеи. С какой стати эта тетка стала бы вступать в интимную связь с незнакомым парнем? Может он больной? Может, переоделся в военную форму и решил обчистить её магазин? Да мало ли что…

Однако всё-таки в своих рассуждениях я чего-то не учел. Продавщица дернула толстым плечом, кивнула головой в сторону подсобки и пошла по узкому коридору. Игорь нырнул за прилавок следом за ней, и они оба скрылись за дверями.

Я остался на улице один.

Признаться, продавщица удивила меня. «Неужели желание удовольствия настолько сильно, что из-за него можно обо всем забыть, всё подчинить ему? Спариваться просто, как животные, без отношений, без чувств? — задавал я себе вопросы — а как же на кинобазе? Разве у тебя были какие-то отношения с заведующей, с этой Марьей Сергеевной? Конечно, нет! Увидели друг друга, воспылали страстью и всё. Но там хоть была страсть, а здесь? Просто животный секс — не для удовольствия, а сделки ради».

Пока я размышлял, так и не придя в конечном итоге, ни к какому выводу, в дверях магазина появился слегка вспотевший начальник клуба с бутылкой водкой под мышкой, стаканами в одной руке и с плавлеными сырками в другой.