Джонатан Коу - Номер 11

«Значит, Питу и Даниэль разрешили взять с собой двоих сопровождающих?» — спросила Вэл у Сюзанны, та кивнула, но вдаваться в объяснения не стала, заронив в душу Вэл подозрение, что среди участников шоу есть некая иерархия, на вершину которой ей не суждено подняться. Но она отмахнулась от этой слегка тревожной мысли, предпочтя наслаждаться обществом новых знакомых, наслаждаться своим местом среди горстки избранных, среди своего рода элиты, вырванной из тусклой обыденности и перемещенной в рай, и вскоре она прониклась теплым чувством к Мэри и Джеки, вспомнившим ее единственный хит и поддакнувшим ей, когда она сказала, что это шоу — как раз то, что ей нужно для перезагрузки карьеры. А вот родители Даниэль ее не слишком порадовали, и позднее Вэл со Стивом пришли к выводу, что те вели себя довольно странно, особенно когда Вэл заказала салат «Цезарь». Увидев блюдо, миссис Перри расплакалась, потому что, как выяснилось, Цезарем звали их боксера, скончавшегося буквально накануне их отлета в Австралию, а ведь он прожил с ними двенадцать лет, и эти рыдания над салатом Вэл и Стив сочли перебором, но, разумеется, выразили соболезнования, списав выходку миссис Перри на шампанское, которого все они выпили по полторы бутылки на нос, прежде чем отправиться спать…

…полет на вертолете на следующий день, то есть, по сути, реальное начало ее приключений в джунглях. Вэл поцеловала Стива на прощанье и сказала — впервые за семь лет — «люблю тебя» (в ответ он обнял ее и прошептал: «Удачи, детка»). Перед тем как она забралась в вертолет, звукоинженер прикрепил микрофон к лацкану ее походного снаряжения и предупредил, что отныне все, что она скажет, будет записано в качестве материала, потенциально предназначенного для телеэфира. Вэл старалась не ругаться матом, не произносить пошлостей и не визжать слишком громко, когда вертолет оторвался от земли. Она никогда не летала в таких машинах и поначалу, как и следовало ожидать, перепугалась до жути. По прикидкам Вэл, до дикой и непролазной чащи дождевого леса они должны были добираться не меньше часа, однако путешествие длилось каких-то минут десять: лагерь находился всего в нескольких милях от отеля и с воздуха выглядел скорее как клочок заповедника, обихоженный бдительными лесничими. Пилот без особой необходимости то резко набирал высоту, то снижался, исторгая из Вэл вопли и визг и добавляя драматичности ее прибытию, но затем ее благополучно высадили посреди леса, где Вэл поджидал проводник, чтобы отвести в лагерь…

…ее появление в лагере. Чего она, собственно, ожидала? Что ее узнают и разахаются? Едва ли. И все же чего-то более существенного, чем унылое равнодушие. «Всем привет!» — прощебетала она, ступив на поляну, и смутилась, до того жалостливо это прозвучало. С четверть часа она объясняла, кто она такая, после чего обнаружилось, что лишь двое ее сотоварищей — самых старших по возрасту, между прочим, — помнят не столько ее, сколько ее хитовую запись, а точнее, ее мимолетное появление в телевизионном «Топе». По их недомолвкам Вэл поняла, что они ждали звезду знаменитого ситкома 1990-х и были разочарованы, когда этот слух не подтвердился. (Очевидно, речь шла о человеке, на замену которого взяли Вэл, хотя ей было велено помалкивать на сей счет.) А потом ей ничего не оставалось, как устраиваться на новом месте. В настроениях, царивших в лагере, преобладала тоскливая усталость. Похоже, сочетание жары, влажности и недоедания доканывало знаменитостей. Думать и говорить они могли только о вечерней трапезе, состоявшей из весьма умеренной порции риса безо всяких приправ и фасоли; более того, грядущим вечером порция будет еще меньше, поскольку Эдит, пожилая звезда мыльной оперы, позорно провалила «испытание». Смысл «испытаний» сводился к тому, чтобы развлечь аудиторию посредством унизительных издевательств над знаменитостями — их заставляли выполнять тошнотворные задания, дабы обеспечить едой население лагеря, и очень часто это происходило в замкнутом пространстве, где кишмя кишели насекомые, змеи или иные обитатели джунглей, и, вероятно, эти существа находили происходящее столь же омерзительным, как и «испытуемые» человеческие особи. Вэл не задумывалась о том, что случится, если ее отправят на подобное «испытание». Жертву выбирали зрители, и обычно они выискивали самого занудного участника, подвергая его или ее этой пытке день за днем. А поскольку Вэл твердо решила быть веселой, приятной и дружелюбной со всеми, независимо от обстоятельств, она была уверена, что ей эта участь не грозит. И самое замечательное, что отличная возможность реализовать свои намерения на деле представилась ей очень скоро: Даниэль глянула в ее сторону, слабо улыбнулась и легонько помахала рукой — ненавязчивое, однако несомненное приглашение к беседе. Неуклюже, с усилием, сопротивляясь влажному воздуху, что отсыревшей подушкой давил на грудь, Вэл выкарабкалась из гамака и поплелась поболтать с изысканной юной моделью. Она отчетливо сознавала, насколько безупречна и прекрасна Даниэль и насколько потрепанной и неухоженной она будет выглядеть рядом с ней. Разница в возрасте была такова, что Вэл в матери годилась этой девушке. Тогда почему бы не задать тон их отношениям, исходя именно из этого обстоятельства? Она будет обращаться с Даниэль по-матерински, постарается проявлять внимание и заботу, предостерегать, делиться житейской мудростью, предлагая добрый совет и дружбу. Вэл полагала, что уже произвела хорошее впечатление на телеаудиторию. А участливый подход к Даниэль только добавит ей зрительских симпатий.