Катерина Яноух - Рядом с алкоголиком. Исповедь жены

– Да, дорогой, потому что…

– Нет, дорогой, мы с мамой просто разговариваем, – пробубнил Рихард.

– Иди, ложись спать, дорогой, ничего не случилось.

Он окинул нас оценивающим взглядом, покачал головой и вышел из комнаты. Как только двери за ним закрылись, мы снова принялись орать друг на друга.

– Ладно, я лучше свалю отсюда! Ты сумасшедшая. Я бросаю все только для того, чтобы приехать к вам, а ты на меня орешь! Не знаю, для чего я вообще приехал. Вызову такси и вернусь в город. Можешь оставаться сама со своими капризами, ты, бешеная дура!

– Давай, давай! Чего ты ждешь? Убирайся! Убирайся и больше никогда не возвращайся!

Он надел куртку и снял трубку телефона, чтобы вызвать такси.

Мне стало не по себе. Я испугалась. Внезапно я поняла, что не хочу, чтобы он уезжал. Я не хотела провести на даче еще одну ночь в одиночестве, без него.

Хлопнули двери. Я выпрыгнула из постели и побежала за ним.

– Пожалуйста, Рихард, прости меня, прости, прости. Меня просто всегда выводит из себя, когда ты не приезжаешь. Не уезжай. Что скажут завтра утром дети, если тебя здесь не будет? Эдвард…

– Мне все равно, что они скажут. Ты вообще уже сошла с ума! Ничего удивительного, что я иногда выпиваю! – он вырвался из моих рук и вышел на улицу.

На мне были лишь тонкая ночная рубашка и тапочки, но я побежала за ним. Неожиданно меня обуял страх, что он может бросить нас именно сейчас.

– Очень тебя прошу, останься! Я больше не буду противной. Иди сюда, пойдем, ляжем.

Была холодная апрельская ночь, деревья в саду еще не опомнились от зимы, и мы стояли там, как два упрямца, готовых до самого конца настаивать на своем.

Наконец он уступил первым. Думаю, что мне полегчало от этого. В крови у него бурлил алкоголь, он был уставшим. К тому же он не только пил, но и работал. Немного…

Мы обнялись. Я проливала невидимые слезы над своей трусостью и собственным эгоизмом. Я попробовала отвлечься и не вычислять, сколько он выпил. Ведь пьяный мужчина все же лучше, чем никакой, правда? Мы вошли в дом, я помогла ему разуться. Папочка устал. Я уселась на него верхом, помогла ему войти в себя и снова заплакала, когда мы занялись любовью. Теперь уже по-настоящему. Не думаю, что он это заметил.

В ту ночь я забеременела.

Ха, как мне могло прийти в голову, что отпуск что-то исправит? От алкоголя трудно улизнуть! География ничего не изменит. И от наркотиков никуда не денешься. Нам что, было бы лучше в хорошем отеле? Или в уютном бунгало? Или в огромном городе, далеко от дома?

Нет. Это была всего лишь попытка что-то изменить, но она не помогла. Во всем мире не было ни одного города, ни одной горы, куда бы водка, виски, пиво и вино не нашли дороги. Куда бы не проникли наркотики. Алкоголизм, как и наркотическую зависимость, человек носит с собой повсюду. Как изящный багаж, невидимый, но довольно ощутимый.

Непростительная иллюзия думать, что бегство от рутины даст нам новые силы. В то время я не знала, что любой свободный день, отпуск или путешествие могут активизировать спусковой механизм, который ведет прямиком в ад. Семьи алкоголиков всегда чувствуют себя плохо в ситуации, когда все остальные чувствуют себя прекрасно. Когда они на отдыхе, далеко от повседневной рутины. Когда у человека куча времени, в том числе и на употребление алкоголя.

Мамаша с чуть выступающим животом, спрятанным под цветастым платьем. Улыбающийся мужчина в светлых брюках. Загорелые до черноты дети на каникулах. Теплый ветерок. Песок, море, белые домики из известняка, рассеянные по побережью. Итак, мы поехали на три недели в Грецию, на остров Порос.

– Будем гулять по пляжу, и ты выставишь животик всем на обозрение, пусть видят, что мы верим в жизнь! Что мы не боимся иметь кучу детей, что мы не какая-то там обыкновенная семейка, – провозгласил Рихард и погладил меня по растущему животу.

Я возлагала на эту поездку большие надежды. Прочь от всего дурного! Жить в отеле и только купаться, загорать и наслаждаться отдыхом.

Наши апартаменты состояли из двух комнат, террасы и маленькой кухни. Рихард довольно быстро оккупировал одну из комнат. Я вместе с детьми должна была занять оставшуюся. Рихард спал на одноместной постели, я с детьми – на супружеском ложе. Но ведь на ней должны были бы спать муж и жена. И вот теперь я спала там одна, без мужа, зато с детьми.

Мы пытались играть в нормальную семью, вместе ходили на пляж, ели греческий салат в тавернах, крыши которых были обвиты виноградной лозой. Мы улыбались друг другу. Мы действительно старались изо всех сил. Мы оба хотели этого. Может, все еще получится?