Дженнифер Доннелли - Чайная роза

Странно… Ах да, конечно, он с Фионой. В их большом доме. В их большой кровати. У них свой магазин… нет, целая сеть магазинов. Они богаты, и все хорошо. Он спокоен, счастлив и лежит, уткнувшись лицом в нежную шею Фи.

И все же что-то не так. У него кружится голова, его тошнит. Снова этот приторный запах. Запах сирени… Джо поднял голову, с трудом открыл глаза и посмотрел на женщину, лежавшую под ним. «Это не Фиона, — прозвучало у него в мозгу. — О боже, что я наделал?» Он перекатился на бок и спрыгнул с кровати. Его отчаянно тошнило. Придерживая брюки одной рукой, Джо открыл дверь ванной и скрылся там.

Милли, лежавшая в постели, потерла укушенное плечо. Между ногами было горячо и мокро. Хорошо, что она заранее накрыла покрывало старой простыней. Девушка согнула колени, уперлась ступнями в перину и высоко подняла бедра, как было написано в книге, взятой взаймы у замужней подруги Сары. Потом закрыла глаза, вспомнила вкус губ Джо и улыбнулась.

— Не хочешь чипс, Фи? Они вкусные. Соленые. — Чарли протянул сестре бумажный кулек. — Бери.

— Нет, спасибо.

Что-то случилось. Фиона ничего ему не говорила, однако это было написано у нее на лбу. Что-то ее печалило. Чарли надеялся, что воскресная прогулка к реке поднимет ей настроение, но то, что раньше заставляло ее улыбаться несущиеся по ветру матросские песни, чайки, клюющие крошки, — теперь не помогало. Похоже, здесь она выглядела еще более грустной, чем в Адамс-Корте.

Он проследил за ее взглядом. Пенные волны бороздили две баржи. «Плавучие сортиры, — подумал Чарли. — Хоть убей, не понимаю, что хорошего в этой паршивой реке». Он доел чипсы и стал искать взглядом Сими. Тот гонялся за чайками.

— Эй! Не подходи близко к реке! — крикнул старший брат. Но Сими не обратил на его слова никакого внимания. Преследуя птицу, он забежал в воду, промочил ботинки и засмеялся. Чарли чертыхнулся. Парню четыре года, а ума как у грудного младенца…

Быть главой семьи оказалось нелегко. Он весь день вкалывал на пивоварне, сражался как тигр в «Тадж-Махале», но денег на оплату счетов все равно не хватало. Стремление заработать лишний пенни гнало его из дома. Сегодня за обедом он наконец-то поговорил с матерью. Впервые за несколько дней. Посмотрел ей в лицо, когда Кейт наливала чай, и поразился его бледности. Потом перевел взгляд на сестру; казалось, она постоянно боролась со слезами. Брат ныл и капризничал; ему надоело сидеть в четырех стенах. Даже Эйлин — и та хандрила.

«Как ему это удавалось? — подумал он. — Как па умудрялся кормить и одевать нас? Почему при нем мы чувствовали себя в безопасности? Ведь жалованье у докеров нищенское». Он обещал отцу заботиться о семье и старался изо всех сил, но все было тщетно. Будь у Чарли несколько лишних фунтов, он увез бы мать, сестер и брата из Адамс-Корта в более приличное место; может быть, снял бы целый этаж в доме. Недавно Денни Куинн предложил ему заработать несколько лишних шиллингов. Сказал, что один человек должен ему солидную сумму. Пусть Чарли и Сид Мэлоун поговорят с этим малым и убедят его вернуть долг. Чарли отказался. У него не было желания стучать в чью-то дверь в разгар ночи и выбивать из незнакомого человека карточный долг. Но это случилось еще до того, как мать стала белой словно мел, а малышка заболела. Наверное, сейчас ему бы не хватило духу отвергнуть предложение.

Вздох Фионы заставил его отвлечься от мыслей о Куинне. Посмотрев на сестру, Чарли решил сменить тактику. Если удастся заставить ее говорить — неважно о чем, — со временем она все расскажет сама.

— Как дела в «Быке»? — спросил он.

— Нормально.

— Тяжелая работа, верно?

— Ага.

Наступила долгая пауза. Он сделал еще одну попытку:

— Вчера я встретил дядю Родди.

— Правда?

— Мы говорили об убийствах. Он сказал, что последнее было самым жутким. Труп этой Келли, найденный на Дорсет-стрит, даже не напоминал женский.

— Серьезно?

— Да. Но хуже всего то, что они так и не могут поймать этого подонка.

— Угу…

Опять неудача. Что ж, делать нечего. Придется спросить прямо. Девчонки — существа чувствительные. Любят хныкать и молоть языком. Ладно, была не была…

— Фиона… что случилось?

Она не повернула головы:

— Ничего.

— Слушай, не морочь мне голову. Ты сама не своя. Если бы па был жив, ты бы с ним поделилась. Так поделись со мной. Сейчас главный в доме я, забыла? Отец оставил меня вместо себя.

Фиона сначала истерически расхохоталась, а потом заплакала. Чарли сунул ей носовой платок, а потом неловко обнял, надеясь, что этого не видят его приятели.