Дженнифер Доннелли - Чайная роза

— Нет, я думаю, что он отправился на континент, потому что больше ему быть негде. За него объявлена награда. А ваша миссис Сомс увеличила ее до тысячи фунтов, — сказал Дональдсон. — Допустим, что он лег на дно и поселился в каком-нибудь пансионе… Вы думаете, остальные жильцы его не выдали бы? За тысячу фунтов? Да схватили бы так быстро, что он бы и ахнуть не успел!

Родди не ответил.

— Вы знаете, что я прав. Если хотите знать мое мнение…

— Не хочу.

— …то следовало бы обратить внимание на нашего друга из-за реки, Сида Мэлоуна. Ходили слухи, что он хотел отомстить Шихану за убийство Куинна.

— Лучше скажите мне то, чего я еще не знаю.

— Хорошо. Мы отзываем констеблей, которые дежурили у дома миссис Сомс.

— Что? Какого черта вы это делаете? — гневно спросил Родди.

— Высшее начальство считает, что Бертон бежал из Англии. А если так, то защищать от него миссис Сомс больше не требуется. Мы не можем допустить, чтобы люди сидели без дела.

— Мне эта идея не нравится. Очень не нравится. А вдруг вы ошибаетесь?

Дональдсон улыбнулся:

— Не ошибаемся.

Потом он ушел, оставив разъяренного Родди в вестибюле. На всякий случай О’Меара просмотрел журнал регистрации посетителей, но ни одна фамилия не бросилась ему в глаза. Впрочем, ничего другого он и не ждал. Человеку, который сумел убить Шихана, хватит мозгов для того, чтобы назваться чужим именем.

Возвращаясь на участок, он раздумывал над словами Дональдсона. Интуиция подсказывала Родди, что убийство Шихана — дело рук Бертона, но интуиция — это всего лишь чувство. Логика подсказывала другое. Может быть, Бертона действительно нет в Лондоне. Обдумав этот вариант, Родди понял, что у него не лежит к нему душа. Что бы ни говорил Дональдсон, но если Бертон на континенте, то поймать его там будет очень трудно. Почти невозможно.

Позже он зайдет к Фионе и сообщит, что случилось с Шиханом. Ей нужно это знать. И скажет, что к этой смерти может быть причастен Сид Мэлоун.

Признать факт, что Бертона никогда не поймают и не отдадут под суд, очень тяжело. Но может быть, придется с этим смириться. И понять, что слишком самоуверен он сам, а не Алвин Дональдсон.

Джо пригубил бокал, сделал глоток и посмотрел на обнаженную женщину, мирно спавшую рядом. Она лежала на боку. Ее распущенные черные волосы разметались на белой подушке. Простыня накрывала ее всю, кроме красивых предплечий и одной длинной ноги. Это была самая прекрасная женщина, которую ему доводилось видеть.

Они занимались любовью. В его постели. Огонь камина теплым светом освещал ее тело. Она больше не плакала, как у реки, и он был рад этому. Он не хотел, чтобы эта женщина вообще когда-нибудь плакала. Вместо этого она завернулась в простыню, улыбнулась, довольно вздохнула и закрыла глаза.

Была суббота. После их встречи у реки прошла целая неделя. Самая счастливая неделя в его жизни. Он все еще не мог поверить в случившееся, все еще не мог поверить, что она снова принадлежит ему. Каждое утро он просыпался в ужасе, боясь, что тот вечер у реки и чудесные дни, пришедшие ему на смену, были всего лишь сном. Но когда он поворачивался на бок и привлекал к себе Фиону, несмотря на ее вялые протесты, то убеждался, что она не сон, а реальность.

Он поцеловал ее в макушку. Ее волосы были влажными. Они гуляли в его саду и любовались рекой, когда неожиданно пошел дождь. Они с криками и хохотом вбежали в дом и пошли сушиться на кухню.

Джо наведался в погреб за пыльной бутылкой вина, а потом повел Фиону наверх, в спальню. Там он развел огонь и налил ей бокал старого бордо, чтобы согреться. Они сидели у камина, сохли и разговаривали. Потом он поднял ее с кресла, раздел и отнес в постель. Он испытывал голод. Ему не терпелось увидеть ее прекрасное тело, прикоснуться к нему, обнять, прижать к себе и не торопясь сделать то, чего он не смог у реки. Когда он лежал в ее объятиях и смотрел в ее глаза, казалось, что они никогда не разлучались. Сознание того, что она простила его, любит и хочет быть с ним, прогнало грусть, бывшую его вечной спутницей, и на ее место пришла неслыханная радость.

Дождь шел стеной. Он выглянул в окно и увидел ветви старого дуба, раскачивавшиеся на ветру. «Дуй, ублюдок, — весело подумал Джо. — Сдуй хоть весь мир. Имеет значение только эта комната и то, что мы вдвоем». Он натянул простыню Фионе на плечи, встал и надел халат.

— Не уходи, — пробормотала она.

— Я не ухожу, милая. Только подброшу дров в огонь. — Он положил в камин два полена и пошуровал кочергой. Вскоре они занялись и весело затрещали. После этого Джо пошел в конец спальни и порылся в высоком комоде. Там кое-что лежало. То, что он очень хотел подарить ей. Каждый человек в здравом уме сказал бы, что это слишком быстро. Но он не был в здравом уме. Он любил. А потому не считал, что это слишком быстро.