Геннадий Марченко - Перезагрузка или Back in the Ussr. Книга 1. [СИ]

— Слушай, знаешь такую певицу Ларису Долину? Она все больше джаз поет, но можно попробовать с ней договориться.

— Долина? — наморщил лоб Слободкин. — Слышал про такую, даже видел ее в составе ансамбля 'Мы одесситы'. Молоденькая совсем была. Правда, затем она как-то пропала из виду. А ты ее где встречал?

— Да-а-а… Знакомый на югах отдыхал, где-то там в ресторане она и пела. Понравилась ему очень, голос, говорит, шикарный. Так что поищи через друзей, по своим каналам. Может и подойдет вам.

А через пару часов я уже держал в руках свежеотпечатанный экземпляр повести 'Забытые герои'. Приятно, черт возьми, видеть свое произведение изданным в твердом переплете на 230 страницах, да еще и с иллюстрациями. Художник-иллюстратор, некто С. Полонский, явно уже что-то слышал про аниме. Детишки в его представлении все были как один курносыми и с огромными глазами. Впрочем, если не придираться к такого рода мелочам, то все получилось вполне даже прилично, так что меня переполняло чувство законной гордости.

Тем более что где-то через месяц увидит свет роман 'Крейсера', а следом 'Молодая гвардия' обещает выпустить в серии 'Библиотека советской фантастики' роман 'Купол надежды'. Что интересно, в той же серии они собрались выпускать и 'Марсианина', забрав рукопись у коллег из 'Вокруг света', так что пришлось в итоге ехать в издательство и подписывать новый договор.

А перед отъездом со мной приключилась история, имевшая далекоидущие последствия. Пока я на Казанском вокзале перекусывал в кафетерии, ко мне подошли два типа, выглядевшие как пращуры братков из 90-х. Один — повыше и поплотнее — держался спокойно и уверенно. Второй, напротив, выглядел каким-то дерганым, то и дело зыркал глазами по сторонам, гоняя в зубах обгрызенную спичку. Оба в кожаных куртках и свитерах под ними, и почти в одинаковых кепках. Только у высокого кепка была в крупную клетку, а у второго — в мелкую. Я сразу подумал, что дело попахивает керосином, вот только что им от меня нужно? Грабить собрались? Но не при всех же, не в таком людном месте!

— Губернский? — словно бы даже лениво поинтересовался здоровяк.

— Ну, допустим, — медленно ответил я, покрепче сжимая ремень сумки, в котором лежали документы, деньги и 'ридер'. — Чем могу быть полезен?

— С тобой один человек хочет встретиться.

— В смысле?

— У тебя поезд через два двадцать? Успеем. Сейчас метнемся к этому человеку на хату, там сам все и узнаешь.

— Я вообще-то никуда 'метаться' не собирался, товарищи. А если вы не отправитесь своей дорогой, то мне придется позвать патрульного милиционера. Вон он как раз прогуливается, думаю, где-то поблизости еще наряд есть.

— Слышь, баклан, ты, наверное, еще не понял, кто с тобой хочет базар перетереть?! — встрял мелкий.

— Не понял, — внешне спокойно согласился я, хотя внутри меня застыл ледяной ком. — Потому что вы так и не назвали мне того человека, который жаждет со мной встретиться.

— Ладно, хорош тут волну гнать, Бес, — это уже первый приструнил своего напарника, при этом не сводя с меня своих маленьких глазок. — Мужик, никто тебе ничего плохого не сделает, может, еще и с наваром останешься, если дело утрясется. Давай, сгоняем, тут двадцать минут на машине, потом обратно к поезду привезем.

Я с тоской глянул в сторону уходящего милиционера. Интересно, что у этих братишек в карманах? Просто выкидные ножи или все же и огнестрел найдется?

— Мужик, не делай глупостей, если Лева Шмель пообещал, что все обойдется, значит, так и будет, — подбодрил меня первый, судя по всему, и бывший Левой Шмелем. — Ты просто сейчас свое время тянешь. Если думаешь, что отказавшись, сможешь спокойно уехать — то сильно заблуждаешься.

В спокойных интонациях Левы вроде бы совсем и не ощущалось угрозы, однако после его слов мне стало не по себе. Я чувствовал всеми свои печенками, почками и прочим ливером, что если эти ребята захотят со мной что-то сделать, то вряд ли им сможет кто-то или что-то помешать. Да и почему-то доверял я словам Шмеля, что со мной все будет в порядке.

— Ладно, поехали, но учтите, что на поезд я должен успеть.

— Не бзди, мужик, уложимся.

Через три минуты мы уже сидели в темно-синей 'шестерке', а еще спустя четверть часа притормозили на Гоголевском бульваре у вполне приличного на вид 7-этажного дома, судя по лепнине и прочим атрибутам, еще дореволюционной постройки. Мы поднялись на третий этаж при помощи такого же старинного лифта, с сетчатыми створками, закрывавшимися вручную. Лева нажал кнопку звонка справа от массивной металлической двери с точкой 'глазка', с той стороны что-то несколько раз щелкнуло, и дверь медленно приоткрылась.