Умберто Эко - Нулевой номер

— Попробуйте, — сказал Симеи. — Но не вносите раздор между салезианцами и Ватиканом. Самое большее, назовите статью «Салезианцев ввели в заблуждение?». Обязательно с вопросом в конце. Чтоб не иметь неприятностей ни с теми ни с другими.

— «Салезианцы в эпицентре циклона?» — всунулся, как обычно, Камбрия, и, как обычно, совсем некстати.

Я недовольно заткнул ему рот:

— Я думал, что до всех дошло, но вот нет, оказывается. Быть в эпицентре циклона означает на языке наших читателей вляпаться в неприятность. Или по чужой вине, или по собственной. А в случае с салезианцами имеется в виду нечто совсем иное.

— Вот именно, — поддакнул Симеи. — Создадим неопределенное подозрение. И хотя мы не знаем, кто именно этот любитель половить рыбку в мутной воде, мы ему, надо полагать, испортим праздник. Того мы и добивались. Потом получим прямую компенсацию. Наш собственник получит. Молодец, Лючиди, действуйте. Всемерно оберегая спокойствие салезианцев, естественно. Ну или не всемерно, а посильно оберегая. Если салезианцы чуть-чуть и обеспокоятся, это не так уж плохо.

— Простите, — робко вступила Майя, — а что, наш собственник одобряет или одобрит эту политику, как бы ее назвать… сбор сведений и угрозу их использовать?

— Мы, слава богу, свободны и не обязаны давать собственнику отчет в отношении редакционной линии, — с достоинством перебил ее Симеи. — И коммендатор никогда ни в малейшей степени не оказывал на меня давление. Вот что, хватит, пора вам переходить к текущей работе.

В этот день у меня состоялось собеседование с Симеи с глазу на глаз. Я, естественно, не забывал, с каким основным предназначением меня брали на работу. Поэтому я разработал и подготовил для него общий план нескольких глав намечаемой книги «Вчерашнее завтра». Были более-менее охвачены все заседания редакции, которые он провел. Но все перевернуто с ног на голову. Симеи выглядел человеком, готовым отразить любое обвинение, пусть даже сто раз сотрудники рекомендовали бы ему осторожность. Я даже придумал последнюю главу, в которой церковный сановник, приближенный к салезианцам, медоточиво ему звонил бы, рекомендуя не обострять щекотливенькое дельце маркиза Джерини. Что там уж говорить обо всех остальных звонках. Кто только не связывался-де с Симеи, товарищески советуя не ворошить историю с «Милосердным приютом Тривульцио». Однако Симеи всем им отвечал храбро, как Хэмфри Богарт в заветном фильме: «Нет, это пресса, милая крошка, и против прессы ты ничего не сможешь поделать!»

— Божественно, — произнес, как припечатал, Симеи, прямо одухотворенно. — Вы оправдали ожидания, Колонна, и продолжайте работать в том же духе.

Я почувствовал не меньшее унижение, нежели Майя, когда ей всучили гороскопы. Но назвался — значит, полезай. И тем более в предвидении южных морей, обещанных Майе. Где бы они ни находились. Даже пускай в миланской провинции. Нам как лузерам и этого должно было хватить за глаза.

В понедельник Симеи опять провел общевойсковой смотр.

— Костанца, — начал он. — В вашей статье о ночных бабочках вы применяете такие выражения, как «бардак», «бандерша», «укокать». И даже одна ваша героиня посылает другую «на хрен».

— Да это для колорита, — стал защищаться Костанца. — В телевизоре теперь уже тоже именно так все выражаются, даже дамы.

— Обычаи высшего общества нам не указ. Мы думаем о читателях, которые все еще стесняются сильных выражений. Высказывайтесь обиняками. Да, Колонна?

Я подхватил:

— «Дом терпимости», «мэтресса», «уложить на месте», «послать кого-либо подальше».

— Кто знает, дальше чего… — хихикнул Браггадоччо.

— Дальше чего, мы объяснять читателю не обязаны, — отрезал Симеи.

Перешли к другим вопросам. После собрания Майя отозвала нас с Браггадоччо:

— Я уже боюсь высказываться, чтоб никого не раздражать, но хорошо бы раздать заменительный словник.

— Какой заменительный? Кому раздать? — не врубился Браггадоччо.

— Раздать всем редакторам. Заменяющие слова, вместо крепких выражений. Ну, ведь говорили.

— Говорили, но час назад! — выкрикнул Браггадоччо, глядя на меня со значением: «Видишь, вот она всегда так».

— Ну и что, — ответил я успокаивающе. — А она не переставала целый час думать. Ну-ка, Майя, поделись же с нами своей достопримечательной мыслью.

— Ну, например, вместо «послать на хрен» будем посылать на «внешний орган генитоурологической системы мужского организма в форме цилиндрического отростка, граничащего с передним отсеком перинея».