Рэйнбоу Роуэлл - Элеанора и Парк

Впрочем, мама не говорила ничего подобного с тех пор, как Элеанора вернулась домой. Кажется, она поняла, что утратила на это право.

Элеанора забралась в постель и сдвинула кота в ноги. У нее не было ничего почитать. Вернее сказать, ничего нового. Он больше не приносит комиксы? С чего он вообще взялся это делать? Она провела пальцами по названиям песен, написанным в тетрадке по математике. Названиям, которые приводили ее в замешательство: «Этот прелестный человек» и «Как скоро настанет Сейчас». Она подумала, не стереть ли их, но вдруг он заметит это и посмеется над ней?

Элеанора не врала: она и правда устала. Она читала почти всю предыдущую ночь. В этот вечер она уснула сразу же после ужина.

Она проснулась от криков. Кричал Ричи. Элеанора не могла разобрать слов. За криками слышались рыдания матери. Казалось, она плачет уже давно. Она, должно быть, совсем потеряла голову, если позволила услышать такие рыдания детям.

Элеанора знала, что в комнате уже никто не спит. Она свесилась с кровати и увидела в темноте силуэты детей. Все четверо сидели, сбившись в кучку, на брошенных на пол одеялах. Мэйси держала мелкого, неистово укачивая его. Элеанора бесшумно соскользнула вниз и села с ними. Маус немедленно залез к ней на колени. Он трясся и был весь мокрый, и обвил Элеанору руками и ногами, как обезьянка. Через две комнаты от них снова закричала мать, и все пятеро разом подскочили.

Случись такое два года назад, Элеанора уже бежала бы туда — стучать в дверь и орать на Ричи, чтобы он прекратил. В самом (самом-самом) крайнем случае она позвонила бы в 911. Но сейчас все это казалось ребяческим и глупым. Сейчас все, о чем она думала, — что делать, если мелкий расплачется. Слава богу, он молчал. Даже он, казалось, понимал, что, пытаясь прекратить это, они сделают только хуже.

Наутро, когда прозвенел будильник, Элеанора не могла припомнить, как она уснула. И не знала, когда прекратился плач.

Жуткая мысль пришла ей в голову, и она вскочила, спотыкаясь о малышей и одеяла, распахнула дверь спальни… и почувствовала запах бекона.

Это значило, что мама жива.

А отчим, возможно, завтракает.

Элеанора с трудом перевела дыхание. От нее пахло мочой. Боже. Самая чистая ее одежда — та, которую она надевала вчера. Тина не преминет это заметить, потому что сегодня чертов урок физкультуры, вдобавок ко всем прочим бедам.

Она схватила одежду в охапку и решительно вышла в гостиную, твердо намеренная не встречаться взглядом с Ричи, если он там. Он был там. Этот дьявол, этот ублюдок. Мать стояла у плиты, гораздо более спокойная, чем обычно. Трудно было не заметить синяк у нее на лице. И красные пятна на шее. Черт! Черт! Черт!

— Мам, — быстро прошептала Элеанора, — мне нужно привести себя в порядок.

Мать медленно сфокусировала на ней взгляд.

— Что?

Элеанора показала одежду. Она вся измялась.

— Я спала на полу с Маусом.

Мать нервно покосилась в сторону гостиной. Ричи накажет Мауса, если узнает.

— Ладно, ладно, — сказала она, заталкивая Элеанору в ванную. — Дай сюда одежду, я присмотрю за дверью. Нельзя, чтобы он унюхал. На сегодня с меня достаточно.

Можно подумать, это Элеанора описалась.

Она вымылась — сперва верхняя часть тела, потом нижняя: ей не хотелось раздеваться полностью. Потом пошла обратно через гостиную, надев вчерашнюю одежду, и надеясь, что не сильно воняет мочой.

Учебники остались в спальне, но Элеанора не хотела открывать дверь и выпускать наружу едкий запах. Так что она просто ушла — и оказалась на автобусной остановке на пятнадцать минут раньше. Она все еще чувствовала себя взъерошенной и перепуганной. Да еще в животе бурчало из-за запаха бекона.

Парк положил комиксы и запись «The Smiths» на соседнее сиденье — так что они будут просто ждать ее. И ему не придется ничего говорить.

Она вошла в автобус через несколько минут — и Парк разу понял: что-то не так. Она выглядела потерянной и отрешенной. В той же одежде, что и вчера. Это не так уж страшно: она всегда носила одни и те же вещи в разных сочетаниях, но сегодня это было иначе. Шея и запястья обнажены, волосы спутаны: копна на голове, просто шар из рыжих завитков.

Она остановилась возле их сиденья и посмотрела на стопку, которую он приготовил (а где ее учебники?). Потом взяла все это — аккуратно, как всегда — и села на свое место.

Парк хотел увидеть лицо девушки, но не мог. Он тогда стал смотреть на ее запястья. Она взяла кассету, где он написал на стикере: «Как скоро наступит Сейчас и другие песни».