Филипп Ванденберг - Гладиатор

Пизон развлекался в своем шатре с блондинкой, лицо которой было закрыто маской, а мальчишеская фигурка резко контрастировала с пышными формами других присутствовавших здесь женщин. Кудрявая головка и нежные яблочки груди придавали ей почти детский вид, а страстные вздохи доводили Пизона до настоящего экстаза.

– Открой мне свое имя! – умолял ее Пизон. – Я сгораю от желания еще раз встретиться с тобой.

Из-под маски послышался смешок.

– Имя мое ты никогда не узнаешь, потому что выходка моя не должна причинить моему мужу вред. Он занимает высокий пост и пользуется всеобщим уважением. Так должно быть и впредь.

– Тогда что же толкнуло тебя на это? – продолжал допытываться Пизон.

– Служба оставляет мужу слишком мало времени для меня, – прошептала прекрасная маска, – а я женщина и жажду любви.

– Я мог бы дать тебе то, чего ты жаждешь. И не только сегодня!

– О, как бы мне этого хотелось!

– Тогда сбрось маску и назови свое имя. Я сохраню его в тайне. Это так же верно, как то, что меня зовут Гай Кальпурний Пизон.

– Ты Пизон, знаменитый оратор?

– Да, я Пизон.

– Говорят, ты дурно отзываешься об императоре. Что ты будто бы даже участвуешь в заговоре против него…

Пизон испуганно отшатнулся.

– Кто смеет утверждать подобное?

– Не беспокойся, – с притворным жаром произнесла маска. – Я тоже противница императора и, следовательно, на твоей стороне.

Пизон несколько мгновений колебался, а затем, бросив взгляд на безупречную, почти детскую фигурку женщины, заговорил:

– Моя первая жена была в день нашей свадьбы похищена императором Калигулой, этим сумасшедшим. Три дня и три ночи он держал ее взаперти, изнасиловал, а после этого выгнал и отправил нас обоих в изгнание. При Клавдии нам удалось вернуться в Рим. Клавдий, впрочем, тоже был не совсем в своем уме, да и Нерон мало чем отличается в этом отношении. Слишком много у него повсюду ушей, и это делает его все более непредсказуемым.

– А ведь императору всего тридцать лет!

– Именно поэтому, – с опаской огляделся вокруг Пизон, – его следует устранить. – Он долго смотрел на неподвижно застывшую маску, а затем неуверенно проговорил: – Назови мне свое имя, и тогда я открою тебе одну тайну.

– Хорошо, – ответила маска. – Ты первый!

– Против Нерона, – шепотом заговорил Пизон, – существует заговор, в котором участвуют многие именитые римляне. Мы встречаемся через нерегулярные промежутки времени и каждый раз в новых местах, обсуждаем планы покушения на него. В Риме, однако, к Нерону не подступиться. Он не выпивает ни капли, не съедает ни крошки, если их предварительно не попробует назначенный для этого прислужник. Он избегает встреч с людьми и появляется в театре или цирке только окруженный целым отрядом телохранителей.

– Что же делать?

– Все должно случиться на его пути в цирк. Тогда наши шансы будут наиболее реальными.

– И когда это произойдет?

– Может быть, уже завтра, при открытии игр Аполлона. Во всяком случае, все приготовления закончены… А теперь открой мне свою тайну!

– Хорошо, – ответила так похожая на маленькую девочку женщина. – Отвернись и закрой руками глаза, пока я не позову тебя.

Пизон послушно подчинился. Напрасно он ждал разрешения обернуться. Когда он все же повернул голову, красавица в маске исчезла. Пизон почувствовал, как на него накатила волна страха.

Комната, в которой Вителлий дожидался начала схватки, давно уже стала для него привычной. И все равно белый мрамор пола и стен выглядел холодным и недружелюбным. Лишенные окон стены с закрепленными на них стойками для факелов создавали гнетущую атмосферу усыпальницы – разве что на массажном столе в центре помещения не стоял саркофаг.

– Я ему все кости переломаю! – яростно бросил Вителлий.

Опустив голову, он беспокойно расхаживал по комнате, то и дело нанося кулаками удары воображаемому противнику. Кожа на теле гладиатора поблескивала от масла, бедра его прикрывала повязка, а на ногах были кожаные сандалии, ремешки которых охватывали лодыжки. Ремни с бахромой защищали руки почти до локтя. Ремнями, в которые были вплетены небольшие железные колечки, были обмотаны и кулаки. Легкими движениями танцовщика Вителлий непрерывно переносил тяжесть тела с одной ноги на другую.

Вителлия окружали трое мужчин и женщина: Пиктор, раб Вителлия, выступавший в поединке в качестве секунданта; Поликлит, наставник Вителлия; один из рабов, принадлежащих к лагерю его противника Спикуля, и Мариамна. Раб противника присутствовал здесь по настоянию Вителлия. В свою очередь, он послал своего раба Минуция в лагерь Спикуля, чтобы исключить возможность подвоха. Присутствие женщины было делом крайне необычным, но, поскольку Мариамна заняла теперь место опекуна Вителлия, допустимым.