Филипп Ванденберг - Гладиатор

– Я едва узнал тебя, – сказал Вителлий, который, как и положено состоятельному человеку, подъехал к месту встречи на колеснице.

Антония засмеялась.

– Я умею обвораживать мужчин, хотя с собственным мужем это у меня как-то не получается. – Она подала рабам, стоявшим чуть в стороне с ее паланкином, знак удалиться. – Прилично ли будет, – спросила она затем, – если я займу место на твоей колеснице?

Вителлий кивнул и в свою очередь спросил:

– Ты часто бываешь здесь?

– Нет, клянусь в этом своей правой рукой, – ответила Антония. – Но для людей, ищущих приключений, место как раз подходящее.

– Ты, стало быть, ищешь приключений, – повторил Вителлий, окинув взглядом пеструю толпу.

Больше двадцати лет назад на этом самом мосту он впервые ступил на землю Рима. Бурная жизнь, кипевшая здесь, потрясла тогда юного лудильщика из Бононии. Здесь все началось для него. На мосту и сейчас, как тогда, по-прежнему стоял Цезоний, уже совершенно облысевший, но все еще похотливо поглядывавший на молоденьких мальчиков.

– Смотря что называть приключением, – сказала Антония, садясь рядом с Вителлием и не упустив случая вновь продемонстрировать ему свою обнаженную грудь. – Этим приключением я пока что вполне удовлетворена.

Если бы Антония не сидела уже рядом с ним, Вителлий, скорее всего, хлестнул бы лошадь и поскорее убрался восвояси. Теперь же оставалось только ждать дальнейшего развития событий. Чем-то эта женщина напоминала Вителлию Мессалину, с которой он впервые встретился на этом же месте. И каким же роковым оказался конец того приключения! Вителлий, однако, отогнал от себя эти мысли. Антония не Мессалина, жена претора отнюдь не то же самое, что супруга императора. Мессалина хотела позабавиться с ним, а он намерен использовать Антонию в своих целях. Любовная связь с женой претора, в обязанности которого входит надзор за государственной казной, открывает перед банкиром неоценимые возможности. Пусть все идет своим чередом, решил Вителлий.

Провоцирующее поведение аристократических шлюх – то, как они задирали подолы и недвусмысленно выставляли напоказ грудь, – явно смущало Антонию. Да и мальчики, перебегавшие от одного мужчины к другому и расхваливавшие свои достоинства, вряд ли были подходящим зрелищем для жены претора.

– Давай отправимся в сады Лукулла, – предложил Вителлий. – Там хоть можно побыть немного в тишине.

Он развернул колесницу.

Последний отрезок они прошли пешком. Пруды с диковинными рыбами сменялись рощицами плодовых деревьев и клетками с дикими зверями, а между ними располагались уютные павильоны – фантастический искусственный уголок природы на самом краю каменных дебрей Рима.

– Удивительным человеком был Лукулл, – заметил Вителлий. – Обычно крупным полководцам и политикам не хватает романтики. Лукулл был исключением и умер, помрачившись разумом.

Антония молчала. Она прижалась к своему спутнику так, что он ощущал тепло ее тела.

– Не так-то легко быть женой претора, – проговорил он в надежде получить какой-нибудь ответ, но Антония промолчала. – Его самого охраняют два ликтора, жене же не положено даже одного.

Антония остановилась и, обвив руками шею Вителлия, прошептала:

– Я бы отдала десять пурпуроносцев за одного такого, как ты, гладиатора!

Кончик ее языка отыскал губы Вителлия. Опасаясь, что их могут увидеть, мужчина провел Антонию в один из многочисленных, похожих на морские раковины павильонов. Едва оказавшись в прохладе напоминавшего грот уголка, Антония опустилась на белую мраморную скамью и начала раздеваться. Она не спеша освободилась от своих одежд, и глазам Вителлия предстало то, что до сих пор он мог только воображать. Персиковая грудь волновалась при каждом движении розового тела, а там, где сходились длинные ноги, виднелись под нежным пушком уже чуть приоткрывшиеся розовые складки.

– Возьми меня, – умоляющим голосом проговорила Антония. Видя, что гладиатор колеблется, она тихонько простонала: – Уже годы ни один мужчина не входил в меня, уже годы мой муж не проявляет ко мне интереса. Возьми меня!

Ее дрожащая рука скользнула под тунику Вителлия, и длинные тонкие пальцы начали ласкать его. Вителлий закрыл глаза, наслаждаясь чувственностью этой женщины. Через несколько мгновений он, забыв обо всем, дал ей то, чего она так жаждала…

– Какой ты замечательный мужчина! – прошептала Антония, когда они вышли наконец из экстаза.

– Какая ты великолепная женщина, Антония!