Маделин Уикхем - #моя [не]идеальная жизнь

– Я только предложил, – с виноватым видом оправдывается папа.

– Я все время чувствую себя виноватой. Все время .

Произношу это вслух и чувствую огромное облегчение. И страх. Я отважилась заглянуть туда, куда прежде никогда не заглядывала. Но, быть может, пора было туда заглянуть.

– Знаете что? Теперь я хочу кое-что сказать.

Я вздрагиваю от голоса Бидди. Повернувшись к ней, я вижу, что у нее горят щеки. Вид у нее взволнованный, но решительный.

– Я всегда стараюсь держаться на заднем плане, когда вы ссоритесь. Стараюсь не вмешиваться в ваши разговоры, когда меня не просят. Но я считаю, что сейчас мне пора вмешаться. Потому что я вижу, как два человека, которых я люблю… Я люблю вас обоих, вы же это знаете, правда? – добавляет Бидди, и щеки ее еще ярче пылают. – Я вижу, как эти два человека делают друг другу больно, и больше не могу это вынести. Мик, разве ты не видишь, что давишь на Кейти, предлагая ей купить квартиру в Хауэллз-Милл? С какой стати ей это делать? И ты отлично знаешь, что именно я думаю о нашей последней поездке в Лондон… – Повернувшись ко мне, Бидди добавляет: – Я сказала твоему папе, что он должен извиниться перед тобой за те глупости, которые наговорил. – Папа открывает рот, чтобы возразить, но она поднимает руку. – Мик, я знаю, что ты беспокоишься о Кейти. Но восемь миллионов людей живут в Лондоне, и с ними не случается ничего страшного, верно? Не всех убивают или грабят, так?

У папы слегка пристыженный вид. Меня так поразило неожиданное красноречие Бидди, что я не нахожу слов.

– Но я скажу еще кое-что, Кейти. – Она поворачивается ко мне. – Знаешь, мы же не дураки. Мы знаем, что жизнь в Лондоне нелегкая и дорогая, и знаем еще много чего. Мы же видим газетные заголовки, смотрим новости по телевизору. Ты всегда такая жизнерадостная, будто твоя жизнь в Лондоне – это сплошная сбывшаяся мечта… Но не может же быть легко все время ? Не правда ли?

Следует долгая пауза. Хочется обнять Бидди и уткнуться лицом ей в колени.

– Да, – признаю я наконец. – Конечно, не может.

– Ничья жизнь не должна быть идеальной. – Бидди подается ко мне и крепко обнимает за плечи. – Не взваливай на себя такую ношу, дорогая. Тот, кто придумал, будто жизнь должна быть идеальной, очень нехороший человек – если хотите знать мое мнение. Конечно, она не идеальная! И чтобы я больше не слышала эту чушь про то, что ты разбила папе сердце, – добавляет она. – Как бы ты могла разбить его сердце?

Я медленно и робко поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с папой. Папины глаза. Они всю жизнь были моим маяком, моим Северным полюсом. Я заглядываю в их голубые глубины и вижу, что там светится любовь.

Наверно, Бидди не совсем права. Возможно, я слегка надбила папино сердце. Хотя бы тем, что выросла.

– Дорогая… – Папа глубоко вздыхает. – Прости меня. Я знаю, как это должно выглядеть в твоих глазах. Скажу откровенно: я не самый большой поклонник Лондона. Но если ты его любишь, я, возможно, тоже его полюблю. – Взглянув на Бидди, он поспешно вносит поправку: – Я обязательно полюблю его.

– Быть может, тебе и не придется. – Я пытаюсь засмеяться. – Если я так и останусь безработной.

– Эти ублюдки… – Папа инстинктивно сжимает кулак, и Бидди кладет ладонь на его руку, стараясь успокоить.

– Мик, – говорит она. – Кейти уже взрослая. Она сама со всем разберется. Позволь ей это сделать. А теперь нам бы лучше заняться делом, как вы думаете?

Бидди поднимается и подмигивает мне, и я не могу не улыбнуться в ответ.

Мне не очень-то хочется присоединяться к веселому хору, распевающему песни у костра. Я отправляюсь на кухню, чтобы выпить чаю, – и обнаруживаю там Деметру. Она успела переодеться в сухое и теперь сидит за столом с тюрбаном из полотенца на голове.

– О! – Я замираю на месте. – Привет.

– Я только что столкнулась с Бидди, – говорит Деметра. – Она сказала, что я могу найти вас здесь. Кейти, я должна извиниться. Я не хотела выдавать ваш секрет.

– Не беспокойтесь, все в порядке. – Я пожимаю плечами. – В любом случае я собиралась сказать папе. Вы просто немного ускорили дело.

– Все равно я не должна была это делать, и я искренне сожалею. – Деметра теребит рукав. – Как я понимаю, мне следует вас поблагодарить, – добавляет она. – Я слышала, что вы очень помогли Коко. Мне сказал Хэл.

– Верно, – киваю я. – Все понятно: бедняга Хэл был в шоке от случившегося с сестрой. А когда он увидел маму, то не смог не проболтаться.