Маделин Уикхем - #моя [не]идеальная жизнь

Подхожу к «Дефендеру», достаю еще две банки сидра и протягиваю одну Алексу.

– Жарко, – сообщаю я. – Вы не возражаете, если я немного позагораю? – И не давая себе времени струхнуть, я снимаю майку.

Ну как, неплохо для первого шага? Я никогда в жизни не совершала более смелого поступка, и мне слегка не по себе.

На мне красивый бюстгальтер – черный кружевной. Алекс откровенно пялится на мою грудь. Я открываю свою банку с сидром, и он вздрагивает. Затем молча берет свою банку и открывает.

Атмосфера накалена до предела. Я едва могу дышать. В голове одна-единственная мысль: «Вот я стою здесь в бюстгальтере… Остается надеяться, что я правильно прочитала его мысли. Что дальше?»

– Наверное, я тоже позагораю, – наконец решает Алекс и снимает рубашку. Он более худой, чем я ожидала, – чуть ли не мальчишеской худобой. Полоска темных волос сбегает вниз от пупка, и я не могу оторвать от нее глаз.

– До возвращения Деметры еще много времени, – добавляет он.

Алекс тоже меня рассматривает, и мое дыхание учащается. А ведь я с ума сходила, думая о его «бурлящей страсти» с Деметрой. Вот она, бурлящая страсть.

– Полно времени, – хрипло подтверждаю я. – И никто нас здесь не потревожит. Можем загорать хоть весь день, – добавляю я на всякий случай. – Сколько захотим.

– К счастью, я захватил защиту от солнца, – медленно произносит Алекс.

Он встречается со мной взглядом, и я понимаю, что он имеет в виду. Меня разбирает смех.

– А какой у вас бренд? – Я подхожу к Алексу и провожу рукой по его груди. – Потому что вот тут очень жарко.

Он обхватывает мою талию и прижимается ко мне грудью. Его руки бродят по моим джинсам. Вдыхая его запах – смесь пота, мыла и самого Алекса, – я чувствую острое желание. Господи, как я хочу его!

В моей повестке дня уже долгое время не значился секс. Я чувствую, как пробуждается мое тело – словно дракон после зимней спячки. Каждое нервное окончание трепещет, каждая клеточка пульсирует.

– Знаешь, я хотел позагорать вместе с тобой с той самой минуты, как встретил, – шепчет Алекс, уткнувшись в мою шею.

Его губы ласкают мою кожу, заставляя всхлипывать.

– Я тоже, – отвечаю я шепотом, расстегивая его джинсы.

– Но я же был твоим боссом. Это бы все испортило… – Он отстраняется. – Погоди-ка… Ты не против? Я имею в виду, ты не… – Он колеблется. – Это означает «да»?

Когда я училась в средней школе, то три года занималась дзюдо. Недолго думая, обхватываю ногой ногу Алекса и опрокидываю его на землю, не обращая внимания на его изумленный возглас.

Сажусь на него верхом. Наконец-то я сама управляю своей жизнью! Наклонившись, беру в ладони лицо Алекса и приникаю к его губам в долгом сладостном поцелуе. И думаю: «Да, это он. Он». Оказывается, рот мужчины каким-то образом отражает его индивидуальность. (Вот почему мне никогда не нравилось целоваться со Стивом.) Потом я выпрямляюсь, расстегиваю бюстгальтер и сбрасываю его, наслаждаясь незамедлительной реакцией Алекса.

– Ответ «да», – говорю я и снова наклоняюсь, чтобы поцеловать его. – Можешь не сомневаться: определенно «да».

Мы просыпаемся ранним вечером, ветерок холодит кожу. Алекс смотрит на меня, и в его глазах появляется сонная улыбка. Потом реальность вступает в свои права.

– Черт. – Он поднимается на ноги. – Который час? Мы уснули ?

– Это все сельский воздух, – поясняю я. – Вырубает любого.

– Шесть часов. – Я вижу, как он производит в уме вычисления. – Наверно, Деметра уже вернулась.

– Возможно.

Чувствую, как розовая дымка слегка тускнеет. Мне не хочется выходить из этого блаженного состояния, но Алекс уже вышел. С тревожным видом он быстро перебирает пальцами, застегивая пуговицы.

– Ну ладно. Нам нужно возвращаться. Я должен… – Он умолкает на полуслове, и я договариваю за него: «…уволить Деметру» .

Вижу, что эта мысль его гложет. Может быть, некоторые боссы получают удовольствие, увольняя людей, но Алекс не из их числа.

На этот раз за руль сажусь я. Когда мы трясемся по кочкам, я не могу не высказать вслух свои мысли:

– Тебе не по душе эта миссия, правда?

– Уволить друга и учителя? – ровным голосом говорит Алекс. – Как ни странно, не по душе. К тому же мне известно, что Деметра попытается выкрутиться, и от этого мне будет еще труднее.

– А если бы она не была твоим другом и учителем?

Алекс молчит, и лицо у него напряженное. Между тем мы продолжаем наш путь, и нас подбрасывает на кочках. Наконец он вздыхает: