Геннадий Турмов - На Сибирской флотилии

Петр рассказал, что оба они из многодетных крестьянских семей. Им одновременно пришлось отбывать воинскую повинность во флотском экипаже, в Кронштадте.

«Как раз там, где учился в училище и Дмитрий», – про себя подумала Лера.

Петр и Матвей в 1902 году уволились в запас. Вернувшись в деревню, Матвей женился на Гликерии Шубиной. Через год у них родился сын Дмитрий, а в январе 1904 года началась война с Японией. Петр и Матвей были призваны на флот и направлены на Тихий океан.

Лера слушала эту незамысловатую историю и думала о той беде, которая пришла в российские семьи и принесла неисчисляемые страдания этим семьям независимо от их статуса и состояния.

А Матвей Лаптев в горячечном бреду как бы заново писал свое последнее письмо в село Крутцы далекой Вятской губернии.

«Город Владивосток, крейсер “Громобой”, 1904 года 30 июля.

Здравствуйте, любящая и дорогая моя супруга Гликерия Андрияновна и сыночек Димитрий! Шлю я, дорогая Гликерия, супружеское почтение и поклон, а Димитрию – родительское благословение и желаю от Господа Бога доброго здоровия и всякого благополучия. Уведомляю, дорогая Гликерия, что я – благодаря Богу – здоров, но об тебе сильно скучаю и забочусь. Не выходишь ты у меня из мыслей, всегда я вижу тебя как бы перед глазами. Что бы я ни делал, ничего не мешает думать о тебе… Да и сам я не допущу никогда в жизни, чтобы ты когда-либо ушла из моих мыслей. Даже когда постигнет Вечная разлука – и тогда постараюсь хоть не телом, но душою быть при тебе, дорогая Гликерия, и видеть тебя и Митю. Неуж Господь смилосердится над нами и не пошлет те дни, когда кончится война и я вернусь к любящей и дорогой супруге Гликерии и дорогому Димитрию… А скоро ли это будет – никому не известно, кроме Бога. Скорого окончания войны не привидится. Что еще покажут ноябрь и декабрь… Тогда у нас будет достаточно войск и придет эскадра из Кронштадта, и тогда… докажем косоглазым идолопоклонникам, – будут они помнить, как с русскими воевали, и детям своим закажут…

Я уехал из дому и расстался с тобой, дорогая Гликерия, на реке Вятке ровно пять месяцев тому назад. И, я думаю, до конца войны осталось столько же… Любящая моя супруга Гликерия, почему так долго нету от тебя письмеца? Очень я жду его… Я желал бы получить его быстрее.

Ох, дорогая Гликерия, я знаю – скучно тебе. Но и мне не очень хорошо. Делать нечего, живо в надежде на Господа Бога и его одного проси… И живи по примеру хороших людей… Нам надо… учиться отличать худое от хорошего. Человек, наживший смолоду какой-нибудь позор на себя, с тем и живет перед людьми до самой смерти, как бы он ни старался загладить его.

Затем до свидания, любящая супруга моя Гликерия и Димитрий. Остаюсь в добром здоровии, супруг твой и Митин родитель Матвей Прохоров. Еще шлю по поклону всему семейству…

Относительно своей службы я уже писал. Сейчас готовимся к походу… Еще кланяюсь любящей своей маме Марфиде Леонтиевне… Желаю я тебе, мама, – ох как! Но делать нечего… Прошу, мама, жалей Гликерию и Митю. А ты, дорогая Гликерия, тоже слушайся мамы, жалей и помогай ей во всем… Митю води к причастию и молись Богу. Да поможет вам Бог!».

Последнее письмо из Владивостока родные Матвея Лаптева получат от его сослуживца Петра Кормщикова, которому суждено было сообщить скорбную весть.

«Город Владивосток, крейсер “Громобой”. 8 августа 1904 года.

Многоуважаемый Прохор Николаевич и Гликерия Андрияновна со всем вашим семейством, шлю Вам свой привет и желаю от Господа Бога всякого благополучия и перенести Вам горе, которое Вас постигло. Ваш сын и муж Матвей Прохорович вчера вечером скончался после операции, при которой из боку был вынут осколок от японского снаряда, который повредил кишки и внутренности. Я был у него еще третьего дня, и он чувствовал себя не очень плохо, и я думал, что он, даст Бог, поправится.

Но, должно быть, судьба такая, что же делать… Жизнь наша в руках Господа – сегодня жив, а завтра не знаешь, что будет!

Но смерть на поле брани – это смерть почетная. И за православных воинов св. Церковь молится день и ночь… Ведь все православные воины умирают за веру, царя и отечество так же спокойно и легко, как умирал Матвей Прохорович. Дай ему, Господи, царствие небесное!

Да, горе Ваше велико, но я советую молиться Богу, он Вас утешит. Вам пришлют его жалование за месяц 30 р. И еще что причитается за захваченные японские суда, но это не скоро пришлют.

Мне жаль Матвея, как своего брата. Я с ним служил раньше всю службу, и здесь опять сошлись и служили вместе. Ваш доброжелатель арт. кварт. 1-й ст. П.Л. Кормщиков.